В Лысогорском районе Саратовской области с начала апреля не было ни одного дождя.

В российские регионы снова пришла засуха: погибли почти 2 миллиона гектаров посевов. На сегодня пострадавшими считаются девять регионов, в том числе основные производители пшеницы — Краснодарский край и Ростовская область. Как полагают эксперты, под угрозой также Алтайский край. По прогнозам Министерства сельского хозяйства, в нынешнем году в стране соберут 85 миллионов тонн зерна (в прошлом году было больше 94 миллионов). Цены на зерно, как и во время сильнейшей засухи 2010 года, достигли рекордных отметок: тонна продовольственной пшеницы стоит 7,2—8,4 тысячи рублей, это почти на 80 процентов больше, чем прошлым летом. Как отмечают эксперты, ситуация может привести к подорожанию хлеба, а через некоторое время из-за повышения стоимости комбикормов вырастут цены на мясо.

Кто-то должен быть колхозом

«Вот какая в этом году чечевица, — фермер Александр Жариков заезжает в поле прямо на «Ниве», — хуже ей уже не будет». Поле похоже на старую мочалку: из земли торчат куцые, от корешка до верхушки желтые кустики с пустыми стручками. Только на семена на этом участке Жариков потратил 1,5 миллиона рублей. Теперь думает, «стоит ли здесь что-то косить или залущить всё и рожь посеять».

Едем к ржаному полю. Жариков аккуратно прячет окурок под коврик в салоне. Противопожарная безопасность, да и вообще, мусорить на своей земле — не по-хозяйски. «Не пугайтесь, это саранча», — предупреждает хозяин. Насекомые, не задерживаясь, скачут по сухим колосьям. Спрашиваю, почему не едят? «Зубы сломают», — отвечает фермер. Дождя здесь не было с 7 апреля, с тех пор как растаял снег.

Засуха началась здесь с 2009 года, тогда списали яровые. В 2010-м, как говорит Александр Викторович, «ничего, кроме «поволжского верблюда» — подсолнечника, не собрали». Как подсчитала Счетная палата РФ, федеральный и региональные бюджеты выделили на поддержку пострадавших производителей 46 миллиардов рублей. Жариков получил 427 тысяч рублей. «Это примерно два бензовоза солярки, мизер. Сколько убытка у меня было? Я просто не считал». В 2011-м не взошли озимые. В нынешнем году опять выжгло всё—пшеницу, рожь, чечевицу, нут.

В хозяйстве Жарикова 35 наемных рабочих. Это «градообразующее» предприятие села Невежкино (всего здесь около 600 жителей). За рабочую силу с фермером конкурируют столичные стройки. «Это проблема многих хозяйств, даже крупных. Новая «большая Москва», о которой сейчас говорят, здорово обескровит страну: вся Россия уедет ее строить, а деревня — в первую очередь», — полагает Александр Викторович.

«Нравится? — Хозяин оглядывает базу: мехток с триколором на стене, ангары, гаражные павильоны. — Для красоты много не надо: убрать металлолом, почистить, покрасить. А ведь здесь был пустырь».

Главный инженер Жариков вышел из колхоза «Власть Советов» двадцать лет назад. По деревенскому течению времени — не срок. Кажется, он еще переживает это свое решение как свежее и небезболезненное, описывая достижения, добавляет: «Модель работы у нас колхозная, только немного ума и порядка».

Тогда его ругала даже мать: куда лезешь, расстреляют тебя. «Мы, фермеры, никакой работы не боялись. Самой тяжелой была моральная сторона: люди пальцем показывали, воду нам отключили. Выдали только половину пая, вторую забрали в счет колхозных долгов, хотя это было незаконно». Работали вдвоем с тестем. Взяли кредит, купили трактор, потом старенький комбайн (с тех пор Жариков кредитов не берет). Спрашиваю, как фермер придумал свою стратегию успеха? «Я на ДТ-75 очень много работал в ночь. Пашня — скучная и однообразная работа, а думается ночью очень хорошо», — серьезно отвечает собеседник. В середине 1990-х, когда колхоз перестал существовать, Жариков арендовал землю, теперь у него 5 тысяч гектаров.

Отношение сельчан изменилось, когда фермер взял на себя социалку, висевшую раньше на колхозе, — перекрыл крышу на здании школы, занялся ремонтом деревенских улиц. Спрашиваю, зачем предпринимателю все это надо? Он замолкает, отвечает растерянно: «То есть как зачем? Я здесь живу, сын вернулся после аграрного университета, будет инженером работать». Кто-то же должен быть колхозом.

 Всё хоккей

Сельский бизнес отличается от городского даже в деталях внешнего антуража. У фермера недорогой мобильник, копеечная зажигалка. В гараже стоит джип — он функционально хорош для поездок в город, но кататься на нем по полям — глупость, по деревне — пижонство. Какой-нибудь Vertu за 200 тысяч здесь был бы попросту непонятен, потому что непрактичен. «Я в пять лет остался без отца, наверное, поэтому мне не пришлось задумываться, зачем надо работать. Сено косил, потом на силос перешел, взяли штурвальным на комбайн, в институт поступил. За всю жизнь раз в Египет слетал и пару раз в Пятигорск. И вот что я понял: столько денег, сколько вроде бы хочется, и не нужно. Это вещь важная, но не главная, потому что в жизни есть любовь, рыбалка и хоккей».

«Человек среднего класса сегодня почти невежда во всех сферах, кроме своего бизнеса, потому что полностью в этот бизнес погружен», —-считает фермер. Театром, как он говорит, интересуется «не очень», а вот в консерватории был два года назад — несколько раз ездил на концерты фестиваля органной музыки (ездил, нужно отметить, за 100 километров). Любит русский рок. Газеты читает зимой, когда побольше свободного времени. С удовольствием смотрел разрекламированные сериалы, например, «Мастер и Маргарита» и «Штрафбат», а также произведения Никиты Михалкова, но предпочитает научно-популярные программы Nano-TV. Весной Жарикова звали на НТВ в ток-шоу о борьбе с пьянством: он должен был рассказать, как вылечил мужиков при помощи хоккея.

Пятнадцать лет назад Александр Викторович поспорил с коллегой из Больших Копен о том, кто в детстве лучше играл. На следующий год Жариков выстроил в Невежкино хоккейную коробку. Это не просто деревянный забор, но и артезианская скважина, откуда берут воду для заливки катка (а летом — для полива огородов), прожектора с электричеством, раздевалка с отоплением, форма, клюшки и коньки. Сколько это стоит, Жариков просит не писать, потому что «разные статьи привлекают внимание разных органов». Входной билет и прокат здесь бесплатные.

Кстати, коллега Владимир Гоферберг из Больших Копен построил у себя коробку не хуже, организовались конкурирующие лиги — КХЛ (Копенская) и НХЛ (Невежкинская). Играют и дети, и взрослые. Фермеров из соседних сел тоже «заело», и теперь в районе семь таких коробок. Не сказать, что сельчане совсем перестали пить, но все-таки идея работает.

На НТВ Жариков не поехал. «Вот вывез я нашу школьную команду на областную «Золотую шайбу». Пацаны из глухой деревни две недели жили в Саратове, катались в Ледовом дворце, сделали горожан 13:1! Видели бы вы их. Это больше, чем счастье». Это очень личное, по ящику о таком не треплются.

 Один с сошкой, семеро с ложкой

В уборочную рабочий день фермера длится «с раннего утра до позднего вечера». Александр Викторович просит так написать, потому что недавно у него побывала трудинспекция, следящая, чтобы хлеб молотили в соответствии с графиком. Запросила список документов из 38 наименований. Он представил 28. За разницу получил штраф 3,5 тысячи рублей и неделю езды туда-сюда (это в страду-то!). Всего, как подсчитал Жариков, за его работой надзирают около тридцати ведомств — налоговая, пожарные, СЭС, некая «экология» (в селе даже не знают, как правильно называется эта структура, но, судя по частоте ее визитов, именно крестьяне являются главными в стране загрязнителями окружающей среды).

«При Ельцине проверяющих почти не было. Путин укрепил вертикаль, и теперь, чтобы доказывать свою нужность, люди имитируют бурную деятельность», — рассуждает собеседник. На мартовских выборах он хотел голосовать за Прохорова. Но посмотрел на новый перинатальный центр в Саратове, где родилась внучка, — и решил поддержать Путина. Молодец ведь, заботится о демографии, хороший центр получился. Спрашиваю, знает ли фермер, что только через полгода после открытия медучреждения началось строительство дороги к нему, а до этого женщины на сносях должны были скакать по ухабам (причем дорогу планируется строить по цене более 20 тысяч бюджетных рублей за метр)? «В Невежкино тоже дороги нет. Мы всю жизнь так живем», — парирует сельский предприниматель.

Развитие села с 2006 года было объявлено приоритетным нацпроектом, в 2008-м — переименовано в государственную программу. До 2020 года в эту сферу планируется вложить 1,5 триллиона рублей из федерального бюджета (причем по 20 миллиардов рублей в год будут выделять на «обеспечение деятельности» сельскохозяйственных ведомств). Спрашиваю, что из государственных забот перепало селу Невежкино? Навскидку Жариков может вспомнить несколько пластиковых окон в школе да теплый туалет.

«Наверное, в этом году останусь без детской хоккейной команды, да как бы и саму школу не закрыли. Старшеклассники не хотят сдавать ЕГЭ и после девятого класса уезжают в город в техникумы». Чтобы сдать государственный тест, сельские дети должны встать в 4.00 утра и 60 километров трястись до райцентра. Объявлено, что в августе закроются участковые больницы в Больших Копенах, Широком Карамыше и Большой Дмитриевке. «Понятно, что это не полноценная больница — ни рентгена там нет, ничего. Но теперь, если стало плохо, можно сразу идти и копать себе могилу?» — Александр Викторович напоминает, что из райцентра «скорая» будет ехать час-полтора, а во время весеннего паводка Невежкино полностью отрезает от «большой земли» на 24—35 дней.

Реформа местного самоуправления селу не помогла: чиновников стало больше, а налоги, за малым исключением, по-прежнему уходят вверх по вертикали. Эксперты предполагают, что глубинку вытянут мощные агрохолдинги. «Вот они, выкупили все земли вокруг Больших Копен. — Жариков указывает на противоположные холмы. — Приходит бригада на супертехнике, обрабатывает и движется дальше. Вахтовый метод, с нашей деревней холдинг ничем не связан».

Спрашиваю фермера, что будет с ценами на хлеб? Рекордные цены на зерно наблюдались в 2008 году: фураж стоил до 9 тысяч рублей за тонну. В 2010 году, во время засухи, цифры также были высокими — до 8 тысяч рублей. В прошлом году цены упали: продовольственную пшеницу у крестьян закупали по 4—5 тысяч. Как полагает Жариков, цену сбили государственные интервенции (хотя изначально эта мера позиционировалась как способ поддержки сельхозпроизводителей). Нынешним летом зерно дорожает: за фураж дают 6—6,5 тысячи рублей, за продовольственную пшеницу третьего класса — до 8,8 тысячи.

«Когда в 2008 году стали дорожать пшеница и хлеб, все сверху донизу завыли: виноваты фермеры! Потом цены на пшеницу упали, на хлеб не изменились — но об этом никто не кричал, всех всё устраивало», — говорит Жариков. По его мнению, в нынешнем году хлеб не должен подорожать, так как у переработчиков «есть ценовой запас прочности».

Надежда Андреева,
соб. корр. «Новой»
Саратовская область

 
Меньше хлеба — меньше проблем

Омских крестьян беспокоит не засуха, а растущая цена на горючку

Хотя уже больше месяца в Омской области держится аномальная для Сибири жара, ни представители областного сельхозведомства, ни сами аграрии не подают сигналов тревоги. Ни те, ни другие не видят в засухе бедствия, но если чиновники так воспринимают ее в силу их природного оптимизма, то крестьяне, наоборот, — относятся к ней философски, исходя из того, что хуже уже всё равно не будет.

В интервью газете «Четверг» первый замминистра сельского хозяйства области Олег Подкорытов сказал: «Засухи мы не боимся» — и пояснил, почему: «Есть очень много примеров богатого урожая в засушливые годы: рекомендации ученых помогают получить высокий результат при любых погодных условиях».

Возможно, и есть где-то такие примеры, но Омская область до сих пор была не из их числа. К примеру, в 2009 году, когда она хлеборобам благоприятствовала, они собрали 4,2 миллиона тонн зерна, а в следующем из-за засухи — всего 2,3. В 2011-м снова «каравай» получился весомым — 3,52 млн т.

В этом году, по прогнозам областного минсельхозпрода (на 17 июля), будет засыпано в закрома 3 миллиона 170 тысяч тонн. В чем сильно сомневаются сельхозтоваропроизводители, опрошенные нашим корреспондентом. «Откуда возьмется столько? Если только приписками они получат такой результат, — говорит старейший фермер омского Прииртышья Сергей Гордиенко. — В Одесском районе, да и по всему югу области половина посевов уже повыгорела, на севере, может, и не такая жара, но там и хлеба сеется на порядок меньше — на фураж идет в основном».

Того же мнения и фермер из Москаленок Евгений Борисенко: «Привирают, похоже, они с прогнозами: вряд ли нынче урожай будет выше, чем в позапрошлом году». Впрочем, омских крестьян это сильно не печалит: давно уже так повелось, что большие урожаи для них — хуже маленьких. Сейчас есть, по крайней мере, надежда, что зерно снова поднимется в цене, как это произошло после засухи 2010-го. А предшествовавший ей «небывалый каравай» стал для местных земледельцев истинным бедствием, о чем «Новая» рассказывала в заметке «Пшеница по цене навоза» (26 мая 2010 г.). «Избыток хлеба для нас — головная боль, — признается Евгений Борисенко. — В уборку выстраиваются километровые очереди к элеваторам. А если влажность чуть выше нормы (16%), то и не возьмут. Куда девать его? У кого много скота — те скармливают, у кого мало — хоть печку топи зерном. У нас в области и такое бывало».

У Сергея Гордиенко одних только коров — 160 голов (а еще сотни коз, овец, полсотни свиней). И его, как и Борисенко, гораздо больше, чем засуха, беспокоит непонятный им непрерывный рост цен на горючку.

«В прошлом году начинали посевную при 14 руб. за литр, а уборку заканчивали при 16. В этом сеять начали при 18, а сейчас литр дизтоплива стоит уже 22». Это — льготные цены для сельских тружеников (льгота — 30%). За пять лет, говорит Гордиенко, они выросли втрое, молоко же за это время не изменилось в цене: и тогда он сдавал его по 12 руб. за литр, и сейчас.

P.S. Несмотря на бодрые заявления руководства областного министерства сельского хозяйства и продовольствия, новый глава области Виктор Назаров (вступил в должность 30 мая) объявил 20 июля экстренный сбор комиссии по ЧС. Как пояснил губернатор, необходимость введения в ряде сельских районов чрезвычайного положения вызвана тем, что «юг Омской области у нас практически выгорает».

Георгий БОРОДЯНСКИЙ,
соб. корр. «Новой»
Омск

Великая сушь

Она достала в Красноярске всех, рады лишь эмигрировавшие в Америку

Как сообщает сайт «Единой России», ссылаясь на министра сельского хозяйства РФ Федорова, снижение объемов урожая, прогнозируемое из-за засухи в некоторых регионах страны, не повлияет на обеспечение потребностей россиян в продовольствии. Меж тем власти одного из таких регионов, Красноярского края, настроены куда менее благодушно. Цены на хлеб здесь уже начали рост, пока ползучий, на один рубль за буханку, но ягодки, как известно, всегда впереди.

Жара и отсутствие с мая существенных дождей привели к тому, что в шести районах края зарегистрирована атмосферная засуха — впервые за всю историю метеонаблюдений. А в Курагинском районе — и почвенная засуха. С первых чисел июля прошли ливни, но далеко не везде, и сейчас снова стоят жара и безводье. В целом урожайность зерновых упадет, по прогнозам, почти вдвое.

Ничего необычного в собственно засухе для нас быть не должно и не было бы, говорит глава комитета по делам села Заксобрания края Валерий Сергиенко, однако «за последние 20 лет мы расслабились с точки зрения агротехники и сортового подбора культур, не говоря уж о мелиорации и орошении, — за эти годы мы утратили в крае все орошаемые земли по кормовой базе». По мнению крестьян, этот год для Красноярского края будет очень тяжелым, уже потеряна значительная часть урожая.

Дело не только в аномальной жаре и отсутствии дождей этим летом. И зимой наблюдался дефицит снега, его запасы составили лишь половину от многолетних норм. Реки обмелели, в том числе Ангара и Енисей. Решено остановить навигацию большегрузов: суда не могут пройти через пороги, пассажирские рейсы пока выполняются, но с серьезными ограничениями. Большая часть водного транспорта вынужденно опустилась вниз до Енисейска, за Казачинские пороги. Вверх не поднимается, не рискует — да уже и физически не пройти.

Что до сугубо городских жителей, которым нет дела до проблем крестьян и северян, их это лето тоже испытывает, особенно стариков со скачущим давлением, астматиков, аллергиков: в Красноярске вот уж скоро два месяца стоит плотный смог, лишь иногда выдуваемый ветрами. В городе, стоящем на речных террасах, запертых горами, ощущаешь себя как в закрытом гараже с газующей машиной. Специалисты утверждают, что это дымка от лесных пожаров. И этот смог — «безвреден».

Режим ЧС, введенный в крае еще в июне, благодаря недавним ливням снят. Но, судя по прогнозам синоптиков и рапортам лесоохраны, скоро будет введен вновь. Количество таежных пожаров в этом сезоне уже бьет все рекорды — почти 2 тысячи. За последние 50 лет такого не бывало. Вместе с тем площадь возгораний несколько уменьшилась.

Радуются, похоже, лишь сибиряки, живущие ныне в Ванкувере и других местечках на тихоокеанском побережье Канады и США: они неожиданно получили привет с родины, и теперь звонят и пишут, с восторгом благодаря нас за фантастические «мандариновые» закаты. Наш густой смог у них превратился в haze (легкий туман). У нас жара, пыль, солнце, как луна, у них — разноцветная феерия. То, что дым от пожаров в сибирских лесах достиг территории США, официально передало и НАСА, обнародовав космические снимки, показывающие процесс в динамике.

Алексей ТАРАСОВ,
соб. корр. «Новой»,
Красноярск

 В зоне риска — две трети посевных площадей

По данным Аркадия Злочевского, президента Российского зернового союза, в связи с засухой в 17 регионах страны уже введен режим чрезвычайной ситуации, два региона близки к этому. Общая площадь погибших посевов составляет 9 млн 600 тыс. га — весьма серьезная потеря.

Всего в пострадавших областях было засеяно порядка 30 млн га. Общее же количество посевных площадей в России составляет 48 млн га.

Однако оснований для паники все же нет. Россия потребляет максимум 77 млн тонн. Даже того зерна, что будет собрано, достаточно, чтобы удовлетворить внутренние потребности. При этом в новый сезон мы входим с рекордными запасами в 24 млн тонн.

По мнению Злочевского, экспортный потенциал может составить около 20 млн тонн, и проблем с зерновым балансом у страны нет.

Другого мнения придерживается Василий Молодых, советник президента Российского союза пекарей: «С января заметно значительное увеличение цен на сырье и материалы. Например, в Твери идет подорожание до 45%. Мука высшего сорта подорожала на 30%, ржаная на 11%, сахар на 10%, упаковочные материалы на 5%. А с июля произошло и увеличение цен на энергоносители. Приблизительно такая же ситуация и в других регионах».

В России цены на зерно уже растут достаточно быстрыми темпами. По данным информагентства «Зерно Он-Лайн», на начало недели на юге России цена на пшеницу продовольственную 3-го класса выросла на 5,6% и составила 8100 руб. за тонну, на пшеницу продовольственную 4-го класса увеличилась на 5,9% — до 8000 руб. за тонну. Пшеница фуражная 5-го класса подорожала на 6,3% — до 7575 руб. за тонну, а ячмень фуражный — на 3,4% — до 6600 руб. за тонну.

Стоит отметить, что на потребительском рынке этот рост пока не сказался, между ростом оптовых и розничных цен всегда существует временной лаг.