Интервью с гендиректором группы «Черкизово» Сергеем Михайловым.

Российское правительство пообещало сократить импортные квоты на мясо на сотни тысяч тонн, чтобы защитить внутреннее производство. Наиболее сложная ситуация в последние месяцы складывается в птицеводстве, как из-за высокого импорта, так и из-за роста цен на комбикорма. Гендиректор крупнейшего отечественного производителя мяса птицы группы «Черкизово» СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВ в интервью корреспонденту РБК daily АЛЕКСЕЮ КУЗЬМЕНКО рассказал, какие меры поддержки необходимы птицеводам.

— В Минсельхозе России состоялась рабочая консультация отраслевых ассоциаций относительно сокращения импортных квот на мясо. Там прозвучали два предложения по сокращению квот на мясо птицы в 2009 году: на 200 тыс. и 500 тыс. т. С вашей точки зрения как производителя, стоит ли сокращать квоту и насколько?

— С моей точки зрения, квоты надо сокращать и очень серьезно. Снижение на 200 тыс. т не поможет отечественным производителям в той ситуации, в которой они сегодня оказались. Разрешенные к ввозу в Россию по квоте 1,2 млн т мяса надо сократить как минимум на 300—400 тыс. т. Во-первых, за последние годы в России происходил серь­езный прирост внутреннего производ-ства, но одновременно увеличился импорт мяса птицы. Как следствие этого, на рынке сложилась неадекватная ситуация, когда цена на мясо не только не росла, а даже снижалась на фоне роста себестоимости производства. В последние полгода отмечается накопление остатков у отечественных птицеводов, у некоторых из них даже снижалось производство, поскольку это стало невыгодно, а для кого-то это стало вынужденной мерой, потому что просто финансовые результаты были не очень хорошими, производители не могли закупать корма и сокращали посадку яйца. Мы это знаем, потому что продаем очень много яйца мелким и средним птицефабрикам и по этим продажам видим, что за последние полгода происходили очень резкие перепады в закупках. Раз меньше закупают яйца, меньше закладывают в инкубатор, а значит, производство сокращается. Получается, что путем наращивания импорта сокращаем внутреннее производство.

С другой стороны, потребитель покупает больше импортной птицы, а значит, замороженной, и очень часто это мясо менее качественное по сравнению с российским. Я считаю, что американские окорочка далеко не самый качественный продукт. Не говоря о том, что содержание хлора в американском мясе птицы выше нормы, которая была рекомендована нашими ветеринарными службами.

— Есть такое мнение, что при радикальном сокращении квот российские птицеводы не смогут обеспечить потребности внутреннего рынка...

— В настоящее время страна ввозит 1,2 млн т мяса птицы в год, хотя несколько лет назад ввозила менее 1 млн т. Если мы сократим на 300—400 тыс. т, все равно будем ввозить около 800 тыс. т мяса. С этими объемами Россия останется крупнейшим импортером мяса в мире.

Внутреннее производство мяса птицы сегодня уже сдерживается. Из этих 300—400 тыс. т сразу треть может быть компенсирована за счет больших остатков предприятий, а также за счет имеющихся производственных мощностей.

Другое дело, что полностью отказываться от импорта сейчас нельзя. Через три-четыре года, вероятно, можно будет, но опять-таки, чтобы отказаться от импорта, надо создать условия для внутреннего производства, чтобы отечественные производители поверили в рынок и имели какой-то мотив для дальнейшего расширения производства. Сегодня же производители готовы остановиться или снижать выпуск, и в последующем правительство будет констатировать следующий факт: видите, в стране внутреннее производство падает и надо дальше продолжать импортировать. На самом деле сейчас следует вводить экстренные меры по защите внутреннего производства и продолжать наращивать объемы, потому что через три-четыре-пять лет мы сможем свести импорт к минимальным значениям.

Вообще сегодняшняя ситуация, в которую попали российские птицеводы, парадоксальна. Если говорить о потенциале страны, то мы можем не только обеспечить себя мясом, но и начать его экспортировать.

— Вы считаете реальными планы по экспорту мяса?

— На сто процентов. Если нам позволят. В настоящее время мы позволяем другим странам ввозить мясо. Но наступит время, когда Россия будет экспортировать, я хотел бы посмотреть, как США и европейцы хотя бы один килограмм российского мяса впустят на свои рынки. Я уже не говорю о сотнях тысяч тонн. К примеру, Бразилия не может продать ни одного килограмма мяса в США, почему-то их заводы ни разу не были сертифицированы, хотя известно, что там одни из самых лучших заводов в мире. Также американцы не могут продать ни одного килограмма мяса на европейском рынке. То есть ВТО и свободная торговля по линии мяса и всего аграрного сектора — это миф.

— По вашему мнению, сокращение квоты — это единственная мера для защиты рынка?

— Я считаю, что квота не самая эффективная мера. Сегодня более эффективно было бы повышать таможенные пошлины на ввозимое мясо. Сейчас импортная пошлина составляет 0,2 евро за килограмм мяса. Для сравнения, соседняя Украина защищает свой рынок гораздо активнее, имея ввозную пошлину в размере 0,4 евро за килограмм. Действующая сегодня в России импортная пошлина никак не защищает внутренний рынок, ее можно было бы повысить, по моему мнению, до 0,4—0,6 евро. Может быть, следовало бы полностью отказаться от квотной системы, усилить таможенно-тарифное регулирование и поддерживать внутренний рынок только за счет более высоких импортных пошлин.

— В этом году правительство выделило по 5 млрд руб. свиноводам и птицеводам. Насколько эффективным может быть субсидирование отрасли? Может быть, дотировать производство мяса не напрямую, а косвенно?

— Принятая правительством мера по прямой дотации была единственно правильной. Выделенные средства — это вынужденная мера по стабилизации рынка, для компенсации затрат производителей на дорожающие комбикорма и топливо. Именно производители мяса понесли определенные убытки из-за роста цен на зерно. Введенные в начале года экспортные пошлины на зерно не сработали, и стоимость фуража достигала 9—10 руб. за килограмм. Мы были вынуждены закупать более дорогое зерно, а цена мяса не росла.

Однако, по моему мнению, надо или защищать внутренний рынок, или вводить субсидирование, полумеры здесь не работают. В целом, я не считаю, что субсидии — это эффективная мера. Она в какой-то степени может сделать производство неконкурентоспособным, а в стране должно быть сильное внутреннее производство. В целом, я бы предпочитал более активно защищать российский рынок не потому, что мы неконкурентоспособны, а потому, что США, Бразилия, европейские страны дотируют своих производителей на сотни миллиардов долларов. В этом плане с ними сложно конкурировать. Если убрать все субсидии, то в Европе мясо стоило бы в полтора-два раза дороже, чем сейчас. Поэтому российское правительство должно или также дотировать, или конкурировать по тому уровню дотаций, который делают другие страны, или по минимуму дотировать какие-то отдельные сегменты аграрной отрасли, но ставить барьеры для импорта в виде квот, тарифов.

— Сейчас фуражное зерно дешевеет. Это уже сказывается на рентабельности производства?

— Пока эффекта мы не имеем, но снижение цен обнадеживает. Из-за специфики производства положительный эффект от этого падения цен будет в октябре. Конечно, это приведет к снижению стоимости кормов. В прошлом году рекордные цены на фуражное зерно фиксировались не только в России, но и во всем мире. Перспектива этого зернового года намного лучше. Не готов сказать, что фуражное зерно будет дешевым весь год, но предпосылок роста цены, как прошлом году, сейчас мы не видим.

— Как скажутся на птицеводческой отрасли новые правила Роспотребнадзора, запрещающие использование хлора при производстве мяса?

— Это позитивный момент прежде всего для потребителей, потому что гарантирует более высокое качество продукции. Другое дело, что американские производители повсеместно используют хлор, и сложно предсказать, будут ли они менять всю технологическую цепочку ради российского рынка. Но, с другой стороны, для американцев вопрос экспорта мяса птицы в Россию далеко не последний. В США есть три-четыре штата, которые очень сильно зависят от производства мяса птицы, и снижение экспорта окорочков для них — удар ниже пояса, социальная бомба.

— Если говорить о «Черкизове», в какой степени затронули проблемы в отрасли бизнес-группы?

— Прошлый год и первое полугодие мы имели отрицательное давление на рентабельность в птицеводстве. Цена на мясо птицы вопреки нашим ожиданиям была низкой в первом квартале, во втором квартале. Высокие цены на зерно окажут влияние на рентабельность группы в первом полугодии. Но во втором полугодии отпускные цены на мясо начали подниматься за счет разных факторов, а фуражное зерно становится дешевле.

— В какой степени затрагивает производителей финансовый кризис?

— Влияет проблема ликвидности. Сегодня получить финансирование стало намного сложнее, чем раньше, и оно стало дороже. Особенно если мы говорим о долгосрочном финансировании. В текущий момент мы проблем с привлечением денег не имеем. По текущим инвестпроектам финансирование обеспечено, и все проекты в свиноводстве и птицеводстве уже находятся на финишной стадии. Но когда рассматриваем будущую стратегию развития, мы не имеем стопроцентной уверенности в том, что сможем получить требуемые средства. Если раньше пятилетний или восьмилетний кредиты можно было получить на уровне ставки рефинансирования Центробанка, то сегодня ставки выросли до 14—15% годовых. Мелким и средним производителям сейчас очень сложно привлечь средства, стоимость кредита для них доходит до 20% годовых.

— У «Черкизова» есть планы заняться производством индейки?

— Мы давно изучаем этот сегмент птицеводческой отрасли, и, возможно, это будет одним из векторов развития «Черкизова». Если мы будем развивать это направление, то оно не будет масштабным, как наши проекты по мясу бройлеров. У группы есть сильная дистрибуция, и нам было бы удачно добавить в портфель предложения мясо индейки. Сейчас мы прорабатываем этот вопрос, и, возможно, этот проект будет реализован в рамках совместного предприятия с каким-либо оператором, который имеет большой опыт работы в этой отрасли. В следующем году мы определим точные параметры проекта.

— В этом году какой рост выручки вы ожидаете?

— Мы ожидаем значительный рост выручки, но я воздержусь от более подробных комментариев. Прогнозировать доходность сложнее, поскольку неизвест­но, что будет с ценами на зерно и мясо, но мы пока смотрим оптимистично и на этот показатель.

Группа «Черкизово» контролируется семьей председателя совета директоров компании Игоря Бабаева. Включает три производственных блока: мясопереработку, свиноводство и птицеводство. Чистая прибыль по US GAAP в 2007 году составила 61,6 млн долл., консолидированная выручка — 840,8 млн долл. В мае 2006 года группа, проведя IPO на Лондонской фондовой бирже, разместила 27,8% акций и выручила 251,3 млн долл.

Сергей Михайлов является президентом, гендиректором и членом совета директоров группы «Черкизово». Окончил Джорджтаунский университет (Вашингтон, США). С 1997 года работал финансовым аналитиком в компании Goldman Sachs, в 1999 году — в компании Morgan Stanley. С 2000 года занимал должности заместителя директора и гендиректора Черкизовского мясоперерабатывающего завода. В 2004 году стал заместителем гендиректора АПК «Черкизовский» по маркетингу и продажам. В том же году назначен гендиректором ТД «Черкизовский».

РБК daily