Сельскохозяйственное машиностроение стало одной из наиболее динамично развивающихся отраслей российской перерабатывающей промышленности после 1998 года. Однако векторы развития отдельных производств внутри отрасли серьезно различались: так, если в комбайностроении за период 1998 - 2002 гг. выпуск продукции увеличился более чем в 7 раз, то производители тракторов после подъема в 1999 году снова остались без крупных заказов. Одной из причин такой ситуации стало то, что на комбайновые заводы пришли стратегические инвесторы, которые ориентировались именно на производство комбайнов, тогда как, например, один из крупнейших в России тракторных заводов обрел стратегического инвестора только в текущем году, а до этого его акции числились в инвестиционных портфелях нескольких ФПГ. Впрочем, владельцам комбайновых и тракторных заводов предстоит еще очень много сделать, так как современные объемы производства относительно мощности предприятий еще очень малы. Так, производство комбайнов сейчас составляет лишь 1,5% от уровня 1990 года, тракторов - 4,5%. О дальнейших перспективах отрасли и о причинах своего первого успеха в комбайностроении корреспонденту RBC daily Михаилу Смирнову рассказывает Константин Бабкин, председатель совета директоров Промышленного союза "Новое Содружество", владеющего крупнейшим в России ростовским комбайновым заводом "Ростсельмаш".
СПРАВКА: Группа компаний "Содружество" была образована в 1996 году на базе целого ряда компаний, занимавшихся экспортно-импортными операциями, финансовыми услугами, поставками сырья для химических предприятий. В этом году в состав группы был включен Московский мыловаренный завод (объем производства 48 тыс. тонн, рыночная доля - до 35%). В 1998 году "Новое содружество" приходит в Ростовскую область, где покупает лакокрасочный завод "Эмпилс" - один из крупнейших в стране (объем производства до 88 тысяч тонн). В 2000 году холдинг становится крупнейшим акционером ОАО @Ростсельмаш@ (объем производства 5000 тыс. машин в год, рыночная доля - 65%).
- Константин Анатольевич, после 1998 года в России наблюдается небывалый
подъем производства сельскохозяйственной техники. Каковы были причины,
стимулировавшие этот рост?
- Действительно, после кризисного 1998 года в стране наблюдался небывалый
подъем производства комбайнов. Так, по нашим данным, в 1998 году их выпуск
составил чуть более 1000 единиц, а в 2001 году - уже 9295. В прошедшем году,
правда, объем производства сократился до 7700 комбайнов, что, в общем-то,
тоже неплохо. Причин, вызвавших столь бурный рост, было две. С одной
стороны, на аграрном рынке начался подъем - увеличивались сборы зерна, у
крестьян появились какие-то деньги. Кроме того, аграрным рынком
заинтересовались крупные финансовые холдинги, которые пришли с серьезными
инвестициями в модернизацию производства сельхозпродукции. Таким образом,
сформировался спрос на сельскохозяйственную технику. С другой стороны,
удовлетворение растущего спроса стало возможным благодаря приходу на
российские заводы, занимавшиеся выпуском сельскохозяйственной техники,
опытных команд менеджеров, которые смогли поднять производство. На
Красноярский комбайновый завод пришла команда г-на Коропачинского
("Сибмашхолдинг" - прим. RBC daily), потом мы пришли на "Ростсельмаш".
- То есть Вы решили инвестировать в комбайновый завод потому, что ожидали
роста спроса на технику со стороны аграриев?
- Делать тогда какие-то расчеты было довольно сложно. Мы знали, что
производство зерна - выгодное дело, поэтому, конечно, рассчитывали на
увеличение заказов, хотя прогнозировать объем этого роста мы не могли.
Логика была довольно простая - людям нужно кушать, для этого нужно
выращивать зерно, чтобы убирать зерно, нужны комбайны. Эта логика без цифр,
на здравом смысле, но она оказалась правильной.
- До Вашего прихода на "Ростсельмаше" предпринималось множество попыток
реанимировать производство. Пробовал менеджмент, пробовали региональные
власти - ничего не получилось, а Вы пришли - и все заработало. Что принесло
"Новое содружество" на завод? Или же это просто случайность, вызванная
улучшением конъюнктуры?
- Мы имеем успешный опыт управления промышленным производством в других
отраслях - в химической, в авиастроении, мыловарении и других, где мы
зарабатывали свой капитал. Ну и, конечно, большое значение имела готовность
предыдущего менеджмента завода пустить на производство новую команду.
- И старых управленческих наработок хватило, чтобы поднять предприятие,
совершенно отличное по технологии от того, с чем Вы сталкивались ранее?
- В принципе, да. Везде работала одна и та же команда, которая добивалась
поставленных целей.
- Сколько Вам понадобилось вложить, чтобы поднять завод?
- Мы вложили порядка 2 млрд руб.
- Допустим, на первых этапах появление хороших управленцев на заводе,
действительно, дало заметный результат - производство стало расти. Но в
текущем году, как было объявлено, "Ростсельмаш" сократит производство на
11%. Что это - все-таки недостаток управленческого потенциала универсальной
команды или же просто ухудшение конъюнктуры?
- Это наша реакция на спрос, который сокращается из-за снижения
рентабельности аграрного бизнеса. Избыток зерна на внутреннем рынке в
предыдущие годы привел к существенному падению цен на зерно. В результате,
по официальным данным, более половины хозяйств являются убыточными. В
текущем же году ожидается сокращение сбора примерно на 20%, что также
негативно скажется на доходах крестьян и их возможности обновлять
комбайновый парк. Снижение интереса к аграрному бизнесу наблюдается у
крупных финансовых холдингов - это достаточно важный индикатор.
- Константин Анатольевич, как правило, когда финансово-промышленные группы
приходят в машиностроение, они помимо основного актива покупают еще и так
называемые <критические производства>, без которых выпуск конечного продукта
невозможен. Какие предприятия являются таковыми для <Ростсельмаша>, и как Вы
строили отношения с ними?
- Основные производства, от которых зависит промышленная безопасность
"Ростсельмаша", находятся в Ростовской области. Это Белокалитвенский завод
(делает измельчители), "Морозовсксельмаш" (поставляет наклонные камеры),
Миллеровский завод (поставляет подборщики). Кроме того, это входящий в
"Новое Содружеств"> Урюпинский завод - монополист по выпуску подбарабаньев.
Мы находимся в постоянном контакте с ними, не исключено, что кого-то купим.
Обсуждаются несколько вариантов: можно перевести эти производства в Ростов,
на головную площадку, можно развивать на местах.
- Насколько я понимаю, конкуренция подстегивает не только модернизацию на
самом "Ростсельмаше", но и активную работу в этом направлении с
поставщиками. В частности, месяц назад Вы расторгли договор с Таганрогским
заводом, который поставлял мосты для комбайнов.
- Проблему мостов мы решим уже в ближайшее время. На прошлой неделе мы
провели переговоры с немецкой компанией Claas. Первые 50 комбайнов с
немецкими мостами наши клиенты получат уже к этой страде. На себестоимости
это отразится не так сильно - она вырастет максимум на 4%, зато целый блок
проблем будет решен, так как сегодня у наших комбайнов до 75% поломок
приходится именно на мосты.
- Сколько стоит новая модель комбайна? Есть ли необходимость в ней?
- Новая модель стоит около 30 млн долл. Новый комбайн, наверное, нужен в
среднем классе: крестьяне даже психологически соскучились по новому
комбайну, ведь ростовская <Нива> вышла в 1975 году и с тех пор практически
внешне не менялась.
- Каким образом организован сбыт комбайнов?
- Половина нашей продукции уходит через "Росагролизинг", а другая часть
продается нашим дилерам (примерно 60 компаний). Мы их поддерживаем рекламой,
информацией, предоставляем нормальные скидки.
- Каковы Ваши прогнозы относительно перспектив рынка?
- Наше положение зависит от финансового положения аграриев, но сейчас сложно
сказать, что будет дальше с аграрным рынком. С одной стороны, возможности
для увеличения производства сельхозпродукции есть, в том числе и за счет
активной государственной политики в этом секторе - стимулирования экспорта,
госзакупок. Огромный потенциал в развитии животноводства и птицеводства -
эти отрасли смогут потреблять десятки миллионов тонн зерна в год. Но, с
другой стороны, никто сейчас не возьмется сказать, будут ли эти механизмы
задействованы. Мы строим свою тактику исходя из ожиданий падения спроса на
комбайны в текущем году; в следующем году ситуация вряд ли кардинально
изменится и спрос на технику либо стабилизируется, либо еще немного
снизится.
- Тем не менее буквально на днях было объявлено, что "Новое содружество"
организует сборочное производство в Орловской области.
- Да, сейчас обсуждается возможность выпуска в регионе свеклоуборочных
комбайнов, но пока еще ведутся переговоры, и о каких-то деталях говорить еще
рано.
- А с чем связаны намерения организовать выпуск сельскохозяйственной техники
на Украине? Вы надеетесь, что спрос там будет серьезно расти?
- Украина - это наш стратегический рынок. Мы там основной поставщик, и там
располагаются производители половины комплектующих для наших комбайнов.
Таким образом, за счет реализации проекта по производству комбайнов на
территории этой страны мы решаем сразу две задачи - приближаемся к
потребителям и приближаемся к комплектующим. Плюс улучшение имиджа в глазах
украинских потребителей. Ситуация в аграрном комплексе Украины, в общем-то,
не сильно отличается от российской - осенью зерно также довольно сильно
упало в цене, но зато теперь оно существенно подорожало, поэтому крестьяне
получают возможность компенсировать осенний провал. Соответственно,
рентабельность производства оказывается выше. При этом украинские
зернопроизводители в последние годы явно не докупали техники: Россия
производит 85 млн тонн зерна, Украина - в два раза меньше, но комбайнов на
Украине покупали в семь раз меньше. Рано или поздно они будут вынуждены
модернизировать свой парк.
- Очевидно, что в условиях ухудшающейся конъюнктуры конкуренция на рынке
обострится. Как Вы расходитесь с конкурентами?
- Во-первых, с Красноярским заводом мы традиционно расходимся географически:
он обслуживает Сибирь, Казахстан, а мы Европейскую Россию, Украину,
Белоруссию. Во-вторых, конкурируем с ними мы только в одной из ниш - по
средним комбайнам типа "Нива" (у них это базовая модель "Енисей"). Сейчас мы
производим всего 5000 зерноуборочных комбайнов, из которых 1600 приходится
на "Ниву". Остальные 3000 комбайнов - это "Дон", комбайн более высокого
класса, который <Сибмашхолдингом> не производится. По кормоуборочным
комбайнам в России мы фактически являемся монополистом. "Ростсельмаш"
производит в год порядка 300 таких машин, чуть меньше привозится из
Белоруссии - с Гомельского завода.
- Сейчас обсуждается несколько проектов организации сборки на территории
России комбайнов зарубежных марок. Какова их ниша, и представляют ли они
угрозу отечественным комбайностроителям?
- За три года, которые мы работаем на "Ростсельмаше", этих проектов было
великое множество - John Deere, Case, Laverda, - в самых различных регионах,
но дальше переговоров дело фактически не пошло. На самом деле в этом нет
никакого смысла: при таможенной пошлине в 5% организация сборки ничего не
дает, экономия на затратах ничтожна, зато риск получить худшее качество
возрастает. Единственный смысл - это попасть в программу "Росагролизинга" и
продавать комбайны за государственные деньги, но для этого нужно, чтобы 50%
стоимости комбайна было создано на российской территории. В противном случае
мы будем протестовать против того, чтобы их включали в государственную
программу.
- Сколько сейчас импортируется комбайнов, и кто их покупает?
- В прошлом году всего было ввезено порядка 1000 единиц (в основном это
подержанная техника), но существует тенденция к постепенному сокращению
импорта. Дело в том, что импортная техника дольше работает без сбоев, но
если поломка случится, то на ее устранение придется потратить длительное
время - сложно найти деталь, сложно найти нужные масла, и так далее, а
российский комбайн легко чинится прямо в полевых условиях, поэтому выработка
у них получается примерно одинаковая.
- Чем может помочь отрасли государство?
- Главное, чтобы в сельском хозяйстве была нормальная рентабельность, тогда
крестьяне будут покупать технику, а комбайновые заводы будут работать.
