02.07.07
Пока в стране идут споры об экономической привлекательности биотоплива, частный бизнес уже производит биоэтанол, но продать его не может
Производство биотоплива сегодня модная тема. Страна, внедряющая эти технологии, проявляет заботу об окружающей среде, что, несомненно, улучшает ее имидж на мировой арене. Казахстан здесь старается держаться в ряду цивилизованных стран. Недавно правительство республики одобрило Концепцию по развитию рынка биотоплива, сейчас утверждается план мероприятий по ее реализации, а частный бизнес уже приступил к строительству заводов.
Органично жизни
Производство биотоплива представляет собой очень красивую замкнутую схему. Из растительного сырья получаются топливо, корма для животных, удобрения, возможны высокие переделы для получения полимерных материалов. Все продукты и отходы производства прекрасно разлагаются на дружественные живым организмам компоненты, и цикл повторяется. Применение биотоплива в качестве 10−процентной добавки к бензину на 30% снижает количество вредных выбросов, повышает октановое число, увеличивает мощность двигателя. Производство биотоплива имеет еще и стратегическое значение, поскольку в конечном счете стимулирует развитие растениеводства.
И все же биотопливо уступает в рентабельности добыче углеводородов. Чтобы его было выгодно производить, необходимо совершенствовать технологии, а производителям предоставлять преференции. При плюсах, перечисленных выше, добавление биоэтанола на 20–30% увеличивает расход топлива. Поэтому критики получения горючего из растительного и животного сырья считают утопией реализацию этих проектов в нефтедобывающих странах. В качестве еще одного довода «против» они называют продовольственную безопасность и возможное повышение цен на сельхозпродукцию.
Не заботиться об экологии считается дурным тоном, а к тем, кто этого не понимает, применяются различные санкции – от отказа закупать товары до мер Киотского протокола. Сегодня многие европейские страны не пускают на свою территорию транспортные средства, не отвечающие экологическим евростандартам.
В Казахстане не то что о Евро-4, на который переходит сегодня Европа, но и о Евро-2 говорят как об отдаленной перспективе. Из трех нефтеперерабатывающих заводов лишь Атырауский после модернизации может выпускать качественное топливо. Шымкентский и Павлодарский пока не торопятся тратить деньги на обновление оборудования. Хотя, как показывают замеры, именно автомобильные выхлопы дают наибольшую долю загрязнения атмосферы городов. Даже в продуваемых Астане и Павлодаре постоянно стоит смог.
Минсельхоз год назад разработал концепцию развития производства биотоплива, подготовлен закон о биотопливе. Сейчас проходит последние согласования План мероприятий правительства по формированию новой отрасли. Но эти документы до сих пор не утверждены. Тем временем бизнес подхватил идею. На территории Казахстана построен и уже выпускает продукцию завод «Биохим», завершается проектирование гигантского комплекса в Костанайской области. Эти проекты в большей мере финансируются российскими компаниями.
Бесправный биоэтанол
Забота об экологии в нашем понимании – это в основном кнут для иностранных компаний, работающих в сырьевом секторе. Такое представление не имеет ничего общего с рачительным отношением к среде обитания. Какую материальную выгоду можно получить от воздуха, который станет на треть чище при использовании биодобавок? Но можно подсчитать финансовый эффект от производства биотоплива. Во всяком случае, люди, умеющие считать деньги, поняли: биотопливо – вещь конъюнктурная, высокорисковая, но представляющая интерес для бизнеса.
«Бизнес оказался впереди системы государственного управления. Государство должно было создать рамочные условия для правового оформления производства биотоплива, но оно этого не сделало. Более того, оно отстает от ситуации», – заметил мажилисмен Иван Чиркалин.
Для выпуска биотоплива нужна серьезная инфраструктура: вода, электричество, транспортные пути, животноводческие комплексы. Прибыльность биоэтанольного производства обусловлена наличием целого комплекса, интегрированного с собственным производством зерновых. Целесообразно выделять клейковину, крахмал, кормовые дрожжи, отруби, собирать углекислый газ. А значит, рядом должны быть животноводческий комплекс, птицефабрика, которые тянут за собой перерабатывающие мощности. Для утилизации навоза, птичьего помета в мире применяют установки для биогаза, который можно использовать при производстве тепловой и электрической энергии. Крахмал можно перерабатывать в огромное количество продуктов – от фруктозы до полимеров. Противники биоэтанольного производства свою позицию аргументируют тем, что оно слишком энергозатратное – на единицу биоэнергии затрачивается от 1,2 до 1,5 единицы энергий других видов, и эти аргументы пока трудно подтвердить или опровергнуть.
Специфика биотоплива требует решения ряда вопросов. Первое – защиты от теневого оборота алкогольной продукции. Второе – усиленных мер контроля, а также подкрашивания готового биоэтанола. Скептики утверждают также, что производство биоэтанола невыгодно при нынешней урожайности зерновых. И без применения геномодифицированных сортов не обойтись. Ответы должна дать наука.
В стране не создана законодательная основа, отсутствуют коды товарной классификации разных видов этиловых спиртов. Надо думать о налоговых преференциях. В ряде стран для производителей биотоплива действуют налоговые послабления, в других – вводятся налоги на углекислый газ, для снижения его выбросов население вынуждено использовать биодобавки к бензину.
Не имея собственного биоэтанольного производства, трудно судить о его эффективности. Тем более что постоянно совершенствуются и появляются новые технологии в биотопливной сфере, появляются новые, более дешевые ферменты, расщепляющие целлюлозу, новые виды биотоплива, которые легче смешиваются с бензином. Так или иначе, Казахстану придется активно двигаться, отслеживать появление новинок, реанимировать собственную науку, хотя бы для того, чтобы твердо сказать, нужно ли стране заниматься биотопливом.
Главное – не отстать
Один из идеологов программы развития биотопливной промышленности Лилия Мусина, управляющий директор АО Нацхолдинг «КазАгро», видит в развитии отрасли хорошие перспективы для позиционирования Казахстана в качестве мирового экспортера на еще формирующемся рынке нового вида энергии.
– Лилия Сакеновна, действительно ли производство биотоплива сможет стать прорывным проектом?
– Вы прекрасно знаете, что экспорт зерна у нас зависит от транспортной составляющей и от уровня мировых цен. Поэтому, естественно, продукция более высоких переделов принесет большую прибыль. В мире идет интенсивное освоение технологии производства биотоплива из компонентов сельскохозяйственных культур. Многими странами уже приняты национальные программы по созданию и развитию собственной биотопливной промышленности. В результате мировой рынок биотоплива ежегодно растет на 20–25%. Крупнейшими производителями являются США и Бразилия, которые концентрируются на биоэтаноле. Совокупный объем производства биоэтанола в этих странах составляет около 70% общемирового объема. К 2010 году потребность Европы в минеральном топливе превысит 300 млн тонн, а в биотопливе, с учетом ввода к 2010 году обязательной минимальной добавки его в минеральное топливо на уровне 5,75%, – около 19 млн тонн (24 млрд литров). При этом на внутреннем рынке Европы будет производиться всего 5,7 млн тонн. Аналогична ситуация в Китае и Японии. Китай, активно применяющий альтернативные виды топлива, производит биоэтанола в объеме 50% от потребности, Япония – 5%. Экспортный потенциал казахстанских видов биотоплива составляет 3 – 6 млрд литров в год, что выводит его в число мировых производителей и экспортеров.
– Что же, внутренний рынок не представляет интереса для наших производителей?
– Про внутренний рынок говорить пока рано. Он очень ограничен. Возможное введение экологических нормативов, при которых обязательна добавка 5% биоэтанола, если считать, что используется 2 млн тонн бензина и 3 млн тонн дизеля, определяет потребность внутреннего рынка в биоэтаноле в 100 тыс. тонн, в биодизеле – 150 тыс. тонн.
– Оппоненты говорят об угрозе продовольственной безопасности, о повышении цен на сельхозпродукцию в связи с развитием биотопливной индустрии.
Лилия Мусина считает, что сельское хозяйство может стать прорывной отраслью
– Что касается производства биоэтанола, то мы рассчитывали программу, основываясь на использовании только низкокачественной пшеницы, идущей на корм скоту (сегодня в Казахстане ее производится 1 млн тонн), и свободных переходящих остатков зерна (1,9 млн тонн). Из этого объема получится до 1 млрд литров (812 тыс. тонн) биоэтанола. На втором этапе возможно использование залежных земель (еще 6,1 млн тонн), что дополнительно позволит производить порядка 2,1 млрд литров (1,7 млн тонн) экологически чистого топлива. Появляются эффективные технологии, приемлемые по ценам, позволяющие перерабатывать стебли, солому, шелуху. А это еще около 3 млрд литров биоэтанола. Согласно технологической схеме производства биоэтанола сначала из сырья извлекаются глютен (клейковина), крахмал, кормовые дрожжи. Мы предлагаем законодательно застолбить порядок, при котором разрешается использовать на биотопливо зерно только ниже 4−го класса. Тогда вопрос о продовольственной безопасности будет снят.
– Если спрос на пшеницу возрастет, закупочная цена увеличится, зерновым трейдерам будет невыгодно заниматься этим бизнесом.
– Да, многие зерновики против биоэтанольного производства. Они, естественно, защищают свой бизнес. Но производители зерна не пострадают, а, наоборот, получат возможность продавать продукцию дороже. К тому же сейчас мы говорим только о пшенице, поскольку это монокультура в зерносеющих регионах, а ведь есть масса других культур: та же рожь в западных регионах удается лучше, чем пшеница. И потом, надо думать о государственном интересе в целом, о конкурентных преимуществах страны, о возможности войти в пятерку мировых экспортеров биотоплива. А конкурентоспособность на мировом рынке не может не отразиться на развитии бизнеса. Понятно, у мощных зерновых трейдеров все отлажено и перестраиваться тяжело. Но я считаю, надо двигаться в сторону глубокой переработки, думать, считать, развивать инфраструктуру экспорта биотоплива. Биоэтанол может стать локомотивом развития агротехнической науки и смежных отраслей – перерабатывающей, химической, фармацевтической. Отечественное биотопливо конкурентоспособно по цене по сравнению с мировыми аналогами. Его себестоимость на 10% дешевле бразильского и в 1,5–2 раза – американского и европейского. Но это без налогов и акцизов. С одной тонны пшеницы вместо 100 долларов можно получать порядка 316.
– Если это настолько прибыльный бизнес, не начнет ли он стихийно развиваться, ведь тогда сырья может не хватить?
– Чтобы процесс не был стихийным и производители не стали топить друг друга, государство должно регулировать этот рынок: выдавать лицензии на производство, утверждать правила. По нашим предварительным оценкам, 5 млн тонн сырья хватит на 6 заводов.
– Насколько мне известно, «Биохим» в Петропавловске – совместное российско-казахстанское частное предприятие. Идут разговоры еще о 5–6 заводах. Это частный бизнес?
– Да, в Костанай заходит российская группа «Петрокоммерц» и строит гигант на 700 тыс. тонн сырья. Отечественные бизнесмены тоже проявляют интерес к этой отрасли. Холдинг «КазАгро» в рамках программы развития биотопливной индустрии планировал построить несколько заводов. Одним из инвесторов является как раз компания, входящая в «КазАгро», – «Продовольственная контрактная корпорация». В качестве источников финансирования планировалось привлечь бюджетные средства в виде прямых инвестиций и частный капитал в соотношении 50 на 50.
– С производством биодизеля такая же ситуация?
– Для биодизеля нужны масличные. На рынке Казахстана не хватает сырья для масложировой промышленности. Ориентируемся на увеличение посевов рапса. Реально можно будет говорить о биодизеле, когда урожай достигнет 1 млн тонн семян. Кстати, частный инвестор на производство биодизеля уже есть.
– Две крупнейшие транснациональные корпорации мира – DuPont и British Petroleum – объявили об успехе своего трехлетнего совместного проекта по созданию нового вида биотоплива – биобутанола. В конце этого года биобутанол начнет производиться и продаваться в Великобритании. Стоит ли нам столько сил вкладывать в биотопливо вчерашнего дня?
– А что нам остается делать? В Казахстане наука пока вообще не занимается исследованиями в области производства растительного топлива. «Казагроинновация» только формируется. Да и своих квалифицированных кадров в этой области пока нет. Чтобы не отстать, придется использовать имеющиеся в мире технологии. Пока будем нарабатывать производственный опыт, создадим лабораторию. Процессы производства биоэтанола и биобутанола совместимы. Отладив производство одного, сумеем перейти на другой. Конечно, если будут средства. К сожалению, не все в правительстве относятся серьезно к агропромышленному сектору как к отрасли, имеющей большой потенциал для развития экономики страны. Сельхозпроизводство требует высокотехнологичных подходов, весь мир сельскохозяйственную отрасль развивает, опираясь на науку и инновации.
Эксперт
Производство биотоплива сегодня модная тема. Страна, внедряющая эти технологии, проявляет заботу об окружающей среде, что, несомненно, улучшает ее имидж на мировой арене. Казахстан здесь старается держаться в ряду цивилизованных стран. Недавно правительство республики одобрило Концепцию по развитию рынка биотоплива, сейчас утверждается план мероприятий по ее реализации, а частный бизнес уже приступил к строительству заводов.
Органично жизни
Производство биотоплива представляет собой очень красивую замкнутую схему. Из растительного сырья получаются топливо, корма для животных, удобрения, возможны высокие переделы для получения полимерных материалов. Все продукты и отходы производства прекрасно разлагаются на дружественные живым организмам компоненты, и цикл повторяется. Применение биотоплива в качестве 10−процентной добавки к бензину на 30% снижает количество вредных выбросов, повышает октановое число, увеличивает мощность двигателя. Производство биотоплива имеет еще и стратегическое значение, поскольку в конечном счете стимулирует развитие растениеводства.
И все же биотопливо уступает в рентабельности добыче углеводородов. Чтобы его было выгодно производить, необходимо совершенствовать технологии, а производителям предоставлять преференции. При плюсах, перечисленных выше, добавление биоэтанола на 20–30% увеличивает расход топлива. Поэтому критики получения горючего из растительного и животного сырья считают утопией реализацию этих проектов в нефтедобывающих странах. В качестве еще одного довода «против» они называют продовольственную безопасность и возможное повышение цен на сельхозпродукцию.
Не заботиться об экологии считается дурным тоном, а к тем, кто этого не понимает, применяются различные санкции – от отказа закупать товары до мер Киотского протокола. Сегодня многие европейские страны не пускают на свою территорию транспортные средства, не отвечающие экологическим евростандартам.
В Казахстане не то что о Евро-4, на который переходит сегодня Европа, но и о Евро-2 говорят как об отдаленной перспективе. Из трех нефтеперерабатывающих заводов лишь Атырауский после модернизации может выпускать качественное топливо. Шымкентский и Павлодарский пока не торопятся тратить деньги на обновление оборудования. Хотя, как показывают замеры, именно автомобильные выхлопы дают наибольшую долю загрязнения атмосферы городов. Даже в продуваемых Астане и Павлодаре постоянно стоит смог.
Минсельхоз год назад разработал концепцию развития производства биотоплива, подготовлен закон о биотопливе. Сейчас проходит последние согласования План мероприятий правительства по формированию новой отрасли. Но эти документы до сих пор не утверждены. Тем временем бизнес подхватил идею. На территории Казахстана построен и уже выпускает продукцию завод «Биохим», завершается проектирование гигантского комплекса в Костанайской области. Эти проекты в большей мере финансируются российскими компаниями.
Бесправный биоэтанол
Забота об экологии в нашем понимании – это в основном кнут для иностранных компаний, работающих в сырьевом секторе. Такое представление не имеет ничего общего с рачительным отношением к среде обитания. Какую материальную выгоду можно получить от воздуха, который станет на треть чище при использовании биодобавок? Но можно подсчитать финансовый эффект от производства биотоплива. Во всяком случае, люди, умеющие считать деньги, поняли: биотопливо – вещь конъюнктурная, высокорисковая, но представляющая интерес для бизнеса.
«Бизнес оказался впереди системы государственного управления. Государство должно было создать рамочные условия для правового оформления производства биотоплива, но оно этого не сделало. Более того, оно отстает от ситуации», – заметил мажилисмен Иван Чиркалин.
Для выпуска биотоплива нужна серьезная инфраструктура: вода, электричество, транспортные пути, животноводческие комплексы. Прибыльность биоэтанольного производства обусловлена наличием целого комплекса, интегрированного с собственным производством зерновых. Целесообразно выделять клейковину, крахмал, кормовые дрожжи, отруби, собирать углекислый газ. А значит, рядом должны быть животноводческий комплекс, птицефабрика, которые тянут за собой перерабатывающие мощности. Для утилизации навоза, птичьего помета в мире применяют установки для биогаза, который можно использовать при производстве тепловой и электрической энергии. Крахмал можно перерабатывать в огромное количество продуктов – от фруктозы до полимеров. Противники биоэтанольного производства свою позицию аргументируют тем, что оно слишком энергозатратное – на единицу биоэнергии затрачивается от 1,2 до 1,5 единицы энергий других видов, и эти аргументы пока трудно подтвердить или опровергнуть.
Специфика биотоплива требует решения ряда вопросов. Первое – защиты от теневого оборота алкогольной продукции. Второе – усиленных мер контроля, а также подкрашивания готового биоэтанола. Скептики утверждают также, что производство биоэтанола невыгодно при нынешней урожайности зерновых. И без применения геномодифицированных сортов не обойтись. Ответы должна дать наука.
В стране не создана законодательная основа, отсутствуют коды товарной классификации разных видов этиловых спиртов. Надо думать о налоговых преференциях. В ряде стран для производителей биотоплива действуют налоговые послабления, в других – вводятся налоги на углекислый газ, для снижения его выбросов население вынуждено использовать биодобавки к бензину.
Не имея собственного биоэтанольного производства, трудно судить о его эффективности. Тем более что постоянно совершенствуются и появляются новые технологии в биотопливной сфере, появляются новые, более дешевые ферменты, расщепляющие целлюлозу, новые виды биотоплива, которые легче смешиваются с бензином. Так или иначе, Казахстану придется активно двигаться, отслеживать появление новинок, реанимировать собственную науку, хотя бы для того, чтобы твердо сказать, нужно ли стране заниматься биотопливом.
Главное – не отстать
Один из идеологов программы развития биотопливной промышленности Лилия Мусина, управляющий директор АО Нацхолдинг «КазАгро», видит в развитии отрасли хорошие перспективы для позиционирования Казахстана в качестве мирового экспортера на еще формирующемся рынке нового вида энергии.
– Лилия Сакеновна, действительно ли производство биотоплива сможет стать прорывным проектом?
– Вы прекрасно знаете, что экспорт зерна у нас зависит от транспортной составляющей и от уровня мировых цен. Поэтому, естественно, продукция более высоких переделов принесет большую прибыль. В мире идет интенсивное освоение технологии производства биотоплива из компонентов сельскохозяйственных культур. Многими странами уже приняты национальные программы по созданию и развитию собственной биотопливной промышленности. В результате мировой рынок биотоплива ежегодно растет на 20–25%. Крупнейшими производителями являются США и Бразилия, которые концентрируются на биоэтаноле. Совокупный объем производства биоэтанола в этих странах составляет около 70% общемирового объема. К 2010 году потребность Европы в минеральном топливе превысит 300 млн тонн, а в биотопливе, с учетом ввода к 2010 году обязательной минимальной добавки его в минеральное топливо на уровне 5,75%, – около 19 млн тонн (24 млрд литров). При этом на внутреннем рынке Европы будет производиться всего 5,7 млн тонн. Аналогична ситуация в Китае и Японии. Китай, активно применяющий альтернативные виды топлива, производит биоэтанола в объеме 50% от потребности, Япония – 5%. Экспортный потенциал казахстанских видов биотоплива составляет 3 – 6 млрд литров в год, что выводит его в число мировых производителей и экспортеров.
– Что же, внутренний рынок не представляет интереса для наших производителей?
– Про внутренний рынок говорить пока рано. Он очень ограничен. Возможное введение экологических нормативов, при которых обязательна добавка 5% биоэтанола, если считать, что используется 2 млн тонн бензина и 3 млн тонн дизеля, определяет потребность внутреннего рынка в биоэтаноле в 100 тыс. тонн, в биодизеле – 150 тыс. тонн.
– Оппоненты говорят об угрозе продовольственной безопасности, о повышении цен на сельхозпродукцию в связи с развитием биотопливной индустрии.
Лилия Мусина считает, что сельское хозяйство может стать прорывной отраслью
– Что касается производства биоэтанола, то мы рассчитывали программу, основываясь на использовании только низкокачественной пшеницы, идущей на корм скоту (сегодня в Казахстане ее производится 1 млн тонн), и свободных переходящих остатков зерна (1,9 млн тонн). Из этого объема получится до 1 млрд литров (812 тыс. тонн) биоэтанола. На втором этапе возможно использование залежных земель (еще 6,1 млн тонн), что дополнительно позволит производить порядка 2,1 млрд литров (1,7 млн тонн) экологически чистого топлива. Появляются эффективные технологии, приемлемые по ценам, позволяющие перерабатывать стебли, солому, шелуху. А это еще около 3 млрд литров биоэтанола. Согласно технологической схеме производства биоэтанола сначала из сырья извлекаются глютен (клейковина), крахмал, кормовые дрожжи. Мы предлагаем законодательно застолбить порядок, при котором разрешается использовать на биотопливо зерно только ниже 4−го класса. Тогда вопрос о продовольственной безопасности будет снят.
– Если спрос на пшеницу возрастет, закупочная цена увеличится, зерновым трейдерам будет невыгодно заниматься этим бизнесом.
– Да, многие зерновики против биоэтанольного производства. Они, естественно, защищают свой бизнес. Но производители зерна не пострадают, а, наоборот, получат возможность продавать продукцию дороже. К тому же сейчас мы говорим только о пшенице, поскольку это монокультура в зерносеющих регионах, а ведь есть масса других культур: та же рожь в западных регионах удается лучше, чем пшеница. И потом, надо думать о государственном интересе в целом, о конкурентных преимуществах страны, о возможности войти в пятерку мировых экспортеров биотоплива. А конкурентоспособность на мировом рынке не может не отразиться на развитии бизнеса. Понятно, у мощных зерновых трейдеров все отлажено и перестраиваться тяжело. Но я считаю, надо двигаться в сторону глубокой переработки, думать, считать, развивать инфраструктуру экспорта биотоплива. Биоэтанол может стать локомотивом развития агротехнической науки и смежных отраслей – перерабатывающей, химической, фармацевтической. Отечественное биотопливо конкурентоспособно по цене по сравнению с мировыми аналогами. Его себестоимость на 10% дешевле бразильского и в 1,5–2 раза – американского и европейского. Но это без налогов и акцизов. С одной тонны пшеницы вместо 100 долларов можно получать порядка 316.
– Если это настолько прибыльный бизнес, не начнет ли он стихийно развиваться, ведь тогда сырья может не хватить?
– Чтобы процесс не был стихийным и производители не стали топить друг друга, государство должно регулировать этот рынок: выдавать лицензии на производство, утверждать правила. По нашим предварительным оценкам, 5 млн тонн сырья хватит на 6 заводов.
– Насколько мне известно, «Биохим» в Петропавловске – совместное российско-казахстанское частное предприятие. Идут разговоры еще о 5–6 заводах. Это частный бизнес?
– Да, в Костанай заходит российская группа «Петрокоммерц» и строит гигант на 700 тыс. тонн сырья. Отечественные бизнесмены тоже проявляют интерес к этой отрасли. Холдинг «КазАгро» в рамках программы развития биотопливной индустрии планировал построить несколько заводов. Одним из инвесторов является как раз компания, входящая в «КазАгро», – «Продовольственная контрактная корпорация». В качестве источников финансирования планировалось привлечь бюджетные средства в виде прямых инвестиций и частный капитал в соотношении 50 на 50.
– С производством биодизеля такая же ситуация?
– Для биодизеля нужны масличные. На рынке Казахстана не хватает сырья для масложировой промышленности. Ориентируемся на увеличение посевов рапса. Реально можно будет говорить о биодизеле, когда урожай достигнет 1 млн тонн семян. Кстати, частный инвестор на производство биодизеля уже есть.
– Две крупнейшие транснациональные корпорации мира – DuPont и British Petroleum – объявили об успехе своего трехлетнего совместного проекта по созданию нового вида биотоплива – биобутанола. В конце этого года биобутанол начнет производиться и продаваться в Великобритании. Стоит ли нам столько сил вкладывать в биотопливо вчерашнего дня?
– А что нам остается делать? В Казахстане наука пока вообще не занимается исследованиями в области производства растительного топлива. «Казагроинновация» только формируется. Да и своих квалифицированных кадров в этой области пока нет. Чтобы не отстать, придется использовать имеющиеся в мире технологии. Пока будем нарабатывать производственный опыт, создадим лабораторию. Процессы производства биоэтанола и биобутанола совместимы. Отладив производство одного, сумеем перейти на другой. Конечно, если будут средства. К сожалению, не все в правительстве относятся серьезно к агропромышленному сектору как к отрасли, имеющей большой потенциал для развития экономики страны. Сельхозпроизводство требует высокотехнологичных подходов, весь мир сельскохозяйственную отрасль развивает, опираясь на науку и инновации.
Эксперт
По этой статье комментариев нет. Обсудить статью
