Сельское хозяйство — это несущая конструкция экономики Ставропольского края, крупнейшего региона Северного Кавказа. Ставрополье входит в число главных зерновых регионов России, но при этом стремится к диверсификации агропромышленного производства, создавая проекты производству баранины, выращиванию хлопка и фруктов. Министр сельского хозяйства края Владимир Ситников рассказал ТАСС о том, как регион планирует сохранить село, за счет чего намерен развивать экспорт и чем планирует удивлять "хлопковых скептиков".

— Владимир Николаевич, на встрече с президентом РФ губернатор края Владимир Владимиров отмечал важность для региона госпрограммы развития села. Насколько остро сейчас стоит проблема оттока населения с сельских территорий?

— На Ставрополье отток населения с сельских территорий не катастрофический, но он есть. Молодой человек приезжает учиться в город, заканчивает обучение, идет работать и потом уже не возвращается в родные места. Как сохранить село? На этот "неудобный" вопрос очень сложно ответить.

Госпрограмма "Комплексное развитие сельских территорий" будет запущена в 2020 году, и это начало целой стратегии сохранения села — я в это глубоко верю. До конца года должны быть озвучены параметры и направления финансирования. Общая сумма внушительная — 2,3 трлн рублей до 2025 года. Мы уже подали в федеральные органы власти готовых проектов на сумму 1,4 млрд рублей. Задачи, которые сегодня ставит перед нами губернатор Ставрополья Владимир Владимиров, — это привлечение в край за счет программы "Развитие сельских территорий" до 7 млрд рублей ежегодно. Сегодня в бюджете края уже предусмотрены средства на проектирование в объеме 492 млн рублей. Это позволит уже в 2019 году начать подготовку проектно-сметной документации, чтобы к 2021 году уже начать строительство.

  — За счет чего планируете сделать ставропольские села и станицы привлекательными для жизни, особенно молодежи?

— В рамках программы губернатор края Владимир Владимиров акцентировал, что райцентры в крае должны быть оснащены мощными объектами социальной инфраструктуры: школами, детскими садами, бассейнами, физкультурно-оздоровительными комплексами, домами культуры. В населенных пунктах с меньшим количеством жителей планируем строить плоскостные спортивные сооружения, приводить в порядок объекты социального значения. Планируется, что программа позволит создать условия для совершенно иного качества жизни селян.

Мы сегодня говорим о цифровизации в сельском хозяйстве, при этом современные технологии неминуемо ведут к сокращению числа рабочих мест. Но это не "конец света": перед нами стоит задача всестороннего развития производств, поддержка малых форм хозяйствования. Сохранение инфраструктуры и создание новых производств позволят стабилизировать ситуацию. Остановится отток населения из сел, повысится качество жизни, создание квалифицированных, высокооплачиваемых рабочих мест привлечет новых людей. На селе появятся рабочие места для новых специальностей, например, в сфере IT-технологий.

— Аграрный сектор на Ставрополье интенсивно развивается, и один из индикаторов этого — рост экспорта. В 2018 году его объем составил порядка $257 млн. По прогнозам, к 2024 году показатель должен вырасти до $1,1 млрд. Справится ли регион с такой задачей?

— Безусловно, справится. Это одна из стратегических задач региона, которая поставлена губернатором Ставрополья Владимиром Владимировым. Региональным проектом на 2019 год установлен целевой показатель в размере $362 млн. Динамика по сравнению с 2018 годом оптимистичная: по итогам девяти месяцев 2019 года экспорт по основным группам товаров увеличился в среднем на 30%.

Сейчас основная доля экспорта сельхозпродукции в регионе — зерно, оно и дальше будет оставаться нашей ведущей экспортной статьей. В рамках программы развития мелиорации до 2025 года в крае появятся 100 тыс. га новых орошаемых земель, это позволит нам дополнительно направить на экспорт около 1 млн тонн. Сейчас он составляет максимум 5–7 млн тонн.

Главные импортеры сельхозпродукции Ставрополья — это Азербайджан, Иран, Саудовская Аравия, Грузия, Армения. Нетрадиционными экспортными рынками стали Саудовская Аравия и Иран — в основном за счет наращивания объемов производства и экспорта баранины, а также налаживания дипломатических отношений между нашими странами. В качестве перспективных  для края рынков рассматриваем страны Дальнего и Ближнего Востока, Аравийского полуострова и Северной Африки. Нашу баранину ждут в Ираке, Израиле, Пакистане и Китае, по ряду позиций проявляет активный интерес Индия.

Мы тесно взаимодействуем с торгпредствами РФ за рубежом, с представительствами Российского экспортного центра и Торгово-промышленной палаты России по вопросам поиска покупателей сельхозпродукции края. Сейчас при непосредственном участии министерства ведутся переговоры по заключению более чем 20 экспортных контрактов.

— В федеральных ведомствах основной резерв наращивания объемов экспорта из СКФО видят именно в увеличении производства мяса баранины, в том числе халяльной. На Ставрополье компанией "Дамате" сейчас реализуется крупнейший на Северном Кавказе проект в этой отрасли животноводства. Какой эффект даст предприятие экономике региона?

— Проект рассчитан на Северный Кавказ в целом, и действительно это интереснейшее направление. Мы долго искали ключ к решению проблем промышленного производства баранины. Ведь еще недавно все говорили: "не выгодно", "сброс поголовья" и так далее. Но вот предложено решение — крупный проект по переработке, в который должны интегрироваться мелкие производители.

В этом смысле мы пошли по пути Австралии, которая является основным мировым производителем в овцеводстве. Они построили крупные перерабатывающие заводы, а потом под них стали работать фермеры. Поэтому в Австралии поголовье овцы сейчас больше, чем численность населения на всей территории страны.

С точки зрения производства мяса интерес представляет как раз фермер. Реализуемый "Дамате" проект должен поднять на совершенно иной уровень работу крестьянско-фермерских и личных подсобных хозяйств. Мы много говорим об экспорте, но сначала нам нужно научиться производить качественную и конкурентоспособную продукцию. Есть современные технологии выпаса, откорма, осеменения, содержания — в крае должна внедряться совершенно новая технологическая цепочка. Я уверен, когда мы увидим реальную экономику производства, появится огромный интерес к этой отрасли и у фермеров, и у сельхозпредприятий.

— Овцеводство на Ставрополье при этом имеет давние традиции, есть научный центр — ВНИИ овцеводства и козоводства. Как используется это наследие?

— В сельхозпредприятиях края сейчас содержится около 300 тыс. голов, у фермеров и в личных подсобных хозяйствах — порядка 1,3 млн голов. Сейчас это стадо напоминает лоскутное одеяло: где романовская порода, где карачаевская, где меринос, где вообще что-то непонятное. Задача — создать единое поголовье, выйти на более эффективное производство. Даже породный состав стада придется пересматривать: современные технологии позволяют получать три окота в два года, у нас же сейчас — один окот в год. Мы уже завезли более 100 голов баранов импортной селекции мясных пород и в октябре проводим осеменение. В течение полугода получим выход совершенно другого поголовья.

Сегодня мы не можем отказаться от тех пород овец, которые распространены в регионе. Мы никогда не были сконцентрированы на промышленном производстве товарного мяса. Но производство шерсти всегда было стратегической задачей перед Ставропольем. И на сегодняшний день регион является обладателем уникального племенного ядра. Край исторически занимался производством тонкорунной и полутонкорунной шерсти, создана научная база, технологии, есть специалисты, выведены великолепные семь пород: ставропольская, советский меринос, манычский меринос, кавказская, джалгинский меринос, российский мясной меринос, северокавказская мясо-шерстная.

— Что, помимо сырой баранины, могло бы стать перспективной экспортной статьей?

— Сейчас в регионе слабо развита отрасль сельхозпереработки, и в ее развитии мы видим огромный экспортный потенциал. Нашей продукции нужно укреплять позиции в Китае, в развивающихся странах и в государствах постсоветского пространства — там мы можем конкурировать и завоевывать рынок. Если говорить о стратегии развития переработки, то нам нужно несколько менять подходы в системе поддержки этой отрасли. Сегодня кроме льготного кредитования и программы лизинга ничего не предлагается. Я не исключаю, что нужно вырабатывать программу более серьезных и предметных мер: к примеру, вводить компенсацию затрат на подведение инженерной инфраструктуры, приобретение оборудования.

Надо анализировать, почему никто не идет в глубокую переработку? Какие-то есть этому причины — состояние рынка либо финансовая нагрузка большая. Всегда лучше, когда поддержка идет из двух источников — федерального и краевого. Обязательно будем заявлять о такой необходимости на федеральном уровне и параллельно разрабатывать систему поддержки переработчиков в самом регионе.

Один из самых крупных проектов у нас — мясоперерабатывающий комбинат "Ставропольские деликатесы". Это мощнейший завод, который будет производить 20 тыс. тонн готовой продукции глубокой переработки. На юге страны в целом таких перерабатывающих мощностей нет. Еще одно перспективное с точки зрения экспорта направление — сады. Сейчас в регионе ни один гектар садов не закладывается без капельного орошения и создания соответствующих площадей хранения.

— После поездки президента в одно из садоводческих хозяйств края ставропольские яблоки стали известны всей стране. Растет ли интерес к садоводству в регионе?

— Интерес к отрасли  есть. Если в прошлом году мы заложили порядка 500 га в садов, то в этом уже порядка 630 га, еще столько же — в 2020-м. В этом году ожидаем произвести порядка 40 тыс. тонн яблок в сельхозпредприятиях, а в общей сложности по краю — 65–70 тыс. тонн. Сюда входит урожай и личных подсобных хозяйств, и фермеров, и крупных производителей.

— Интересны ли ставропольским садоводам другие культуры?

— В крае планируют заняться производством саженцев миндаля. Мы представили его на "Золотой осени" в Москве. Хотя раньше мы и не думали о таких масштабных проектах по выращиванию ореха. Инвестор увидел нишу, занялся производством, все получается. Проект реализуется в крупнейшем в стране плодовом питомнике "Сады Ставрополья". По оценкам экспертов, рынок миндаля в России составляет около $100 млн. Сегодня он полностью занят продукцией из Узбекистана, Ирана, Греции, Турции.

В регионе первый экспериментальный сад миндаля появится в 2020 году. На 20 га инвестор планирует ежегодно выращивать до 500 тыс. саженцев миндального дерева. Они будут использоваться в том числе для создания миндальных садов в восточных районах Ставрополья. А цветущий миндаль мы сможем увидеть уже в 2021 году.

В настоящее время в крае орехоплодные культуры занимают 638 га. Валовой сбор орехов в крае составил 2,4 тыс. тонн при средней урожайности 38 ц/га.

Климат в регионе уникальный, здесь можно выращивать практически все. Есть технологии выращивания и разнообразная линейка сортов фруктов, более морозоустойчивых видов. Сейчас изучаем рынок, смотрим, что завозится в страну, какой импортной продукцией заполнены магазины, определяем ниши. К примеру, ведем переговоры с технологами из Греции для закладки садов персиков и нектаринов.

— Полтора года назад после многолетнего перерыва на Ставрополье начали сеять хлопок. Инициатива возродить промышленное хлопководство поначалу воспринималась в крае настороженно. Изменилась ли ситуация?

— Скептиков с каждым днем все меньше. По инициативе губернатора Владимира Владимирова на Ставрополье в прошлом году стартовал пилотный проект по возделыванию хлопчатника, который не выращивался в нашем регионе в промышленных масштабах более полувека. Этот проект является уникальным не только для края, но и для всей Российской Федерации. В Буденновском районе на базе сельскохозяйственного предприятия "Терский" реализуется инвестиционный проект по строительству мелиоративных систем на площади 4340 га орошаемых земель для выращивания хлопчатника. В 2020 году планируется засеивать хлопком около 1 тыс. га. С этой площади мы сможем получить около 4 тыс. тонн хлопка-сырца, что в пересчете на волокно составит около 1,4 тыс. тонн — это уже промышленный объем.

Сейчас можно четко сказать, что эксперимент удался, и на основании первых результатов принято решение, чтобы инвестор выводил проект на промышленный уровень. Всего до 2024 года хозяйство планирует ввести 20 тыс. га орошаемых земель, где 5 тыс. га отводится производству хлопка, что позволит получать ежегодно более 20 тыс. тонн хлопка-сырца.

Сопутствующее производство в рамках проекта — строительство завода по джинированию, где будет происходить отделение хлопкового волокна от семян. Эта часть проекта самая сложная и емкая с точки зрения ресурсов: завод строится поэтапно, общая стоимость проекта — порядка 12 млрд рублей. Предприятие будет рассчитано на переработку до 500 тонн хлопка. Нам такой объем пока не нужен, но по мере увеличения объемов выращивания сырца поэтапно должна увеличиваться и его переработка.

— Вы упомянули уникальный климат края, но при этом погода ежегодно создает аграриям Ставрополья немало сложностей. Урожайность зерновых даже в одном районе может разниться. Есть ли какие-то технологии, которыми можно компенсировать погодные аномалии, выравнивать показатели?

— Хочу сказать, мы неплохо справляемся с вызовами природы, потому что еще 15 лет назад в погодных условиях этого года мы бы никогда не получили 8 млн 30 тыс. тонн зерна. Технологи со своей стратегической задачей справляются, но проблема в том, что справляются не все. Это вопрос общего технологического уровня производства. Не должно быть такого, что у одного хозяина урожайность 3 ц/га, а у соседа — 64 ц/га.

Нужно подтягивать технологии, и в этом отношении неплохо развиваются фермеры: разрыв в урожайности между сельхозпредприятиями и фермерскими хозяйствами постоянно сокращается. Доля площадей у фермеров растет, как и доля в общем объеме производства. Это говорит об эффективности производства, учета продукции. Задача — выйти всем на урожайность хотя бы порядка 50 ц/га. Нужно системно вносить минеральные удобрения, соблюдать севооборот, технологии сева. Элементарные вещи, но они сегодня не всеми выполняются. Это вопрос применения технологий в каждом хозяйствующем субъекте.

Есть льготные кредиты, работает программа лизинга, поддержка обновления парка техники работает. Какую поддержку еще нужно? Государство не может сегодня за фермера или за руководителя сельхозпредприятия работать в организационном плане. Каждому нужно определить стратегию своего развития, соотнося ее с мерами поддержки, и всем вместе поступательно двигаться в одном фарватере. Это и называется аграрная политика.