Казахстан: «Нам нужен свой агробанк»

С реализацией уникальных инвестпроектов в сельском хозяйстве торопиться нельзя – не тот случай, заявил председатель правления нацхолдинга «КазАгро» Асылжан Мамытбеков 26 мая в ходе онлайн-конференции на деловом портале Рrofinance.kz. Рассказал он и о том, куда идут деньги, выделенные из Нацфонда на развитие отечественного агропрома.

– Асылжан Сарыбаевич, пользователи портала Profinance.kz интересуются, насколько эффективны вливания в развитие сельского хозяйства Казахстана. Не отмываются ли через инвестпроекты деньги? Как контролируется использование госсредств?

– Наши инвестпроекты – это не «потемкинские деревни», их можно реально посмотреть, так же как и продукцию, которую мы благодаря их запуску уже получаем. К примеру, в прошлом году введены в действие пять высокопроизводительных, высокотехнологичных молочно-товарных ферм. На них завезли высокопродуктивное поголовье, приобрели оборудование передовых производителей. Теперь от одной коровы получают не меньше 7-8 тыс. л молока в год, что по сравнению со средним по Казахстану надоем выше в 2-3 раза.

Все проекты – реальные, мы подходим к ним системно, а не так, что кому-то вздумалось что-то производить. Мы проанализировали все имеющиеся проблемы в аграрном секторе и выявили две основные. Во-первых, мы до сих пор по некоторым позициям имеем большие объемы импорта, из-за чего наш продовольственный рынок иногда довольно-таки сильно лихорадит. Во-вторых, у нас имеется большой экспортный потенциал, но мы его не используем. На решение этих двух задач – обеспечение продбезопасности за счет снижения импортозависимости и развитие экспортного потенциала АПК – направлены все наши инвестиционные проекты.

Реализация инвестпроектов очень сильно контролируется. Так, существует наша внутренняя структура – специальный департамент мониторинга, который еженедельно делает фотоотчет реализации инвестпроектов, проверяет, как осваиваются вложенные деньги. К тому же есть госорганы, которые занимаются финансовым контролем – это Комитет по финансовому контролю и Счетный комитет, и правоохранительные органы, которые тоже довольно внимательно отслеживают всю деятельность дочерних компаний нашего холдинга.

– Счетный комитет порекомендовал КазАгро повысить эффективность использования госсредств, направленных на развитие АПК. Что вы можете сказать по этому поводу? Выявили ли винов¬ных, если да, то какое наказание их ждет?

– С мнением, что эффективность расходования средств нужно повышать, мы согласны. Чем эффективнее будут использоваться средства, тем лучше для сельского хозяйства страны. Но я не могу назвать это большой новостью. Другое дело, были ли какие-то нарушения в работе холдинга и есть ли за что наказывать. Я не вижу оснований сейчас кого-то наказывать. Что касается средств Нацфонда, то за счет выделенных нам в прошлом году 120 млрд тенге мы профинансировали отечественный АПК на 144,5 млрд тенге. То есть за счет 1 тенге мы профинансировали на 1,2 тенге. Эффективность, я думаю, налицо, хотя предела улучшению эффективности нет, и мы над этим будем работать.

– У аграриев есть претензии к процедуре отбора инвестпроектов. Рассмотрение п роектов в КазАгро проводится поэтапно: заявки поступают в КазАгроФинанс (КАФ) и проходят процедуру одобрения кредитными комитетами. Потом заявки рассматриваются правлением КазАгро, и только после этого заключаются соглашения о финансировании. Не слишком ли затянут процесс?

– Такая процедура отбора касается только средств Нацфонда. У нас есть очень много других программ, где порядок принятия решений оперативный. Например, по программе кредитования кредитных товариществ решение принимается на местах филиалами Аграрной кредитной корпорации (АКК). Подчеркну: даже не самой АКК (не говоря уже о холдинге), а ее филиалами. Решение о предоставлении техники в лизинг принимается в зависимости от суммы филиалами КАФ или самим КАФ, то есть это не требует рассмотрения холдинга или каких-либо других инстанций.

Что касается средств Нацфонда, этот порядок был определен советом директоров, и процедура была тщательно продумана. Да, может быть, есть определенная громоздкость и растянутость в рассмотрении документов. Однако есть конкретные примеры, что если у заемщика стабильное финансовое состояние и в порядке документы, то время с момента подачи заявки до начала финансирования может составить месяц. Чаще всего процесс финансирования затягивается из-за несоответствия предоставленного потенциальными заемщиками пакета документов требованиям отбора – неполный пакет, отсутствие или несоответствие правоустанавливающих документов, недостаток или отсутствие софинансирования, недостаток или отсутствие залогового обеспечения. Ускорять процедуру смысла нет, потому что за этот срок сам заемщик корректирует свой бизнес-план, и в процессе, пользуясь помощью наших специалистов, проект совершенствуется и становится более эффективным. Важно учитывать, что все эти проекты, можно сказать, уникальны и до сих пор таких проектов и таких бизнес-решений в аграрной сфере никому принимать не приходилось. Здесь спешка не нужна – это не тот случай, когда нужно торопиться.

– Какой позиции придерживается холдинг в закупе зерна? Расскажите о госзакупках зерна в маркетинговом сезоне-2010/11.

– Если говорить о закупе зерна в целом, то мнение холдинга – роль государства на зерновом рынке должна быть очень активной. У нас уникальный зерновой рынок, нет выхода к морю, поэтому все тенденции, которые связаны с мировым зерновым рынком, не¬адекватно влияют на наш рынок. В этих условиях государство должно активно играть роль определенного стабилизатора. В те времена, когда пшеницы переизбыток и наши традиционные экспортные рынки сужаются (что и произошло в прошлом году), государство должно скупать на определенное время какое-то количество зерна и таким образом помогать сельхозпроизводителям, убирая лишнее зерно с рынка и исключая возможность демпинга. В те годы, когда спрос на пшеницу очень большой, а урожай в стране средний или ниже среднего (как это было, например, в 2007-м), цены резко взлетают вверх. В этом случае государство должно играть роль гаранта продбезопасности внутри страны, больше помогая потребителям зерновой и мукомольной продукции.

Программа закупа на этот год до конца еще не определена. Весенний закуп мы по традиции осуществили на условиях, что рыночная цена будет определена по итогам осени. Параметры осеннего закупа мы сейчас прорабатываем, и, учитывая складывающуюся ситуацию как внутри страны, так и на мировых рынках, объемы зерна и цены на него будут определены чуть позже.

– Как охотно инвесторы вкладывают средства в сельское хозяйство? Какой именно сегмент АПК пользуется наибольшим спросом?

– Если посмотреть на нашу структуру сельского хозяйства, мы увидим там большую долю производства зерновых культур – это и есть ответ на ваш вопрос. В последнее время появились признаки изменения этой тенденции. Даже те, кто раньше занимались только производством пшеницы, теперь считают, что нужно диверсифицировать структуру посевных площадей, а также уделять больше внимания развитию животноводства, прежде всего производству и переработке мяса. На смену тренда влияют открывающиеся в связи с созданием Таможенного союза рынки сбыта.

– Продолжим тему диверсификации. В этом году многие аграрии стали выращивать больше масличных. Однако они не знают, где будут хранить продукцию осенью и куда ее реализовывать. Так, в Северном Казахстане практически нет элеваторов для хранения масличных и предприятий по их переработке. Что делает в этом плане КазАгро?

– Конечно, мы поддерживаем такие начинания, потому как производство масличных ведет к диверсификации структуры растениеводства. К тому же посевы масличных улучшают севооборот, что сказывается на повышении урожайности. К сожалению, многие наши крестьяне сажают пшеницу просто по инерции, даже понимая, что цена будет непривлекательной и что соседи выращивают то же самое. На Западе аграрии наблюдают за тенденциями на рынке и с учетом этого решают, какую культуру сажать.

Что касается программ поддержки, мы, во-первых, сейчас кредитуем весенне-полевые и уборочные работы, где предусмотрена поддержка и масличных. Во-вторых, в программу обновления техники мы включили оборудование и сельхозтехнику, необходимую для производства и переработки масличных, в том числе рапса. Ну а для того, чтобы системно решать эти проблемы, нам нужны более длинные и льготные средства. Тот же рапс требует специальных условий хранения – обычные элеваторы не годятся, необходимо специальное сушильное оборудование. Сельхозпроизводителю нужно осуществить большие капитальные вложения, чтобы обеспечить производство и переработку этой культуры.

– Как вы относитесь к созданию в республике агробанка?

– Очень положительно. Это одна из наших идей, чтобы в структуре холдинга, наряду с лизинговой компанией, в роли которой выступает КазАгроФинанс, наряду с микрокредитной организацией, в роли которой выступает Фонд финансовой поддержки сельского хозяйства, наряду со страховой компанией, в роли которой сейчас выступает компания «КазАгроГарант», наряду с консалтинговой компанией, в роли которой выступает КазАгроМаркетинг, был еще и такой эффективный инструмент, как банк. У нас есть Аграрная кредитная корпорация, но она не идет ни в какое сравнение с нормальным функционирующим банком. АКК довольно ограничена в банковских функциях, у нее есть только лицензия на кредитование, в то же время она сама, как обычная организация, обслуживается в банках, имеет обычный расчетный счет, а это абсурд.

Когда инвесторы рассматривают возможность предоставления кредита АКК, наряду с рисками самой АКК учитываются еще и риски банка, в котором она обслуживается. АКК, в отличие от банка, не может так же активно использовать свои деньги и прочие активы, не может осуществлять многие другие, в том числе кассовые, операции. Поэтому есть определенные ограничения, на основании которых мы можем сказать, что нам нужен свой банк. И сам холдинг, и наши заемщики имеют большие средства, остатки на своих счетах, и только лишь благодаря более эффективному использованию этих остатков можно было бы увеличить финансирование аграрного сектора.