Казахстан: Круги на полях

В конце сентября глава казахстанского МИД Марат Тажин, выступая на сессии Генассамблеи ООН, заявил: «Казахстан как один из крупнейших производителей и экспортеров зерна и муки полностью обеспечивает свои внутренние потребности и при дополнительных инвестициях в аграрный сектор и внедрении новейших сельскохозяйственных технологий готов внести весомый вклад в преодоление глобального продовольственного кризиса». При этом министр напомнил, что с 1 сентября 2008 года снят запрет на экспорт зерна, и этот факт, по его мнению, следует расценивать как вклад Казахстана «в усилия международного сообщества по сдерживанию глобального роста цен на зерно».

Последнее решение горячо поддержал Международный валютный фонд (МВФ). Миссия этой организации, гостившая в Казахстане, отметила в своем заключении: «Решение правительства не возобновлять запрет на экспорт зерна, действовавший до 1 сентября, заслуживает решительного одобрения».

Оговорка про «дополнительные инвестиции» и «внедрение новейших технологий» в словах главы МИД характерна. Нынешний год наглядно показал, что главными факторами, определяющими динамику производства в сельском хозяйстве Казахстана, являются климат и транспорт. Разумеется, от погодных пертурбаций страдают аграрии по всему земному шару. Нехватка влаги в прошлом году отрицательно сказалась на сборе урожая в основных зернопроизводящих регионах планеты и взвинтила цены на пшеницу. Чуть ли не единственным выигравшим оказался Казахстан – у нас урожай был рекордным. В этом году ситуация обратная: у нас сушь, у соседей – дожди. Проблема в том, что наши фермеры гораздо уязвимее зарубежных коллег перед неблагоприятными природными явлениями. Казахстанские аграрии плохо или вообще не владеют влагосберегающими технологиями, и нехватка небесной влаги бьет по ним в разы сильнее, чем по австралийцам или канадцам.

Транспорт – вообще больная тема. Если за рубежом члены правительства излучают уверенность, то у себя дома откровенно признаются, что экспортный потенциал Казахстана весьма ограничен. Накануне выступления г-на Тажина руководитель Минсельхоза Акылбек Куришбаев пожаловался: «За 20 дней сентября, с момента снятия запрета на экспорт пшеницы, из страны вывезено 290 тысяч тонн зерна и муки в зерновом эквиваленте. Низкие темпы экспорта объясняются перегруженностью экспортных каналов по направлению в Европу, так как в настоящее время идет интенсивный экспорт зерна из России и Украины». Проблемы возникают и при поставках соседям по Средней Азии: тут лимитирующими факторами являются нехватка вагонов-зерновозов и ограничения на прием вагонов со стороны Узбекистана.

Технологические и транспортные ограничения лишают правительство и аграриев возможности для маневра. Сельскохозяйственный сектор оказывается меж двух жерновов. Благоприятная конъюнктура заставляет увеличивать экспорт зерна. Но усиление экспортной ориентации приводит к ценовой зависимости от мирового рынка и подстегивает инфляцию внутри страны, и, как опасаются власти, может вымести зерно с внутреннего рынка. Приходится вводить ограничения на экспорт. Но зарабатывать все же надо: и, когда они снимаются, выясняется, что возможности вывезти зерно в желаемых объемах нет. В итоге зерновики недополучают прибыль, которую можно было бы направить на внедрение новых технологий, а инфляция все равно импортируется. Попытки сдерживать рост цен на зерно и муку с помощью формирования стратегических резервов порождают недоверие к планам правительства развивать рыночные механизмы. В конце сентября провалилась первая попытка наладить биржевую торговлю зерном в Костанайской области (одном из трех основных зернопроизводящих регионов страны): на торги выставили 10 лотов, но заявился только один покупатель.

В неблагоприятные годы ситуация еще хуже. Доходы фермеров падают, соответственно уменьшаются возможности для инвестирования в развитие технологической базы. Порочный круг замыкается. Выход из него возможен только один – создание благоприятных условий для инвестирования в развитие технологий и транспортной инфраструктуры. Возможно, с помощью фискальной политики – пока мажилис обсуждает проект нового Налогового кодекса, есть возможность предусмотреть в нем соответствующие изменения.