Украина бьет рекорды по потерям зерновых

Исходя из средней стоимости зерна, по которой государство планирует его закупать, убытки от потерь урожая могут составить от 5 до 7 млрд грн

Существует определенная закономерность: чем больше урожай — тем больше потерь, чем выше урожайность — тем ниже качество. И потери происходят не только из-за капризов природы, которая никогда не бывает идеальной для аграриев, им также способствует целый ряд важных производственных факторов: продолжительность уборочных работ, наличие и состояние сельскохозяйственной техники и элементов инфраструктуры зернового рынка (транспортировка, мощности по хранению, переработке и так далее).

Как известно, оптимальные агротехнологические сроки летней страды составляют 14–15 дней, когда потери зерна в поле минимальны. Если этот этап позади, то потери происходят уже независимо от качества уборочной техники, поскольку зерно попросту осыпается, и комбайн молотит пустые колоски. Затягивание же сроков жатвы на неделю-две, по мнению специалистов, приводит к потерям 10–30% урожая (в то же время в развитых странах потери более 3–5% считаются катастрофическими)! И так из года в год: в оптимальные сроки наши аграрии никогда не укладываются. В Украине они реально в 1,5–2 раза выше, чем на то отведено агротехнологическими нормами. К примеру, хозяйства Крыма и Одесской области еще в июне первыми начали уборку ранних зерновых, но работы продолжаются до сих пор, хотя уже заканчивается июль, то есть жатва захватила 10–15 лишних дней. Аналогичная ситуация и в других регионах, где работы на два-три дня приостанавливались из-за проливных дождей или затягивались по банальной причине нехватки комбайнов. И если за минимальный показатель потерь зерна принять 10%, то в цифровом выражении в поле останется порядка 4,5 млн. т зерна (исходя из прогнозируемых объемов зерновала в пределах 43–48 млн. т). Сегодня ни один из сортов зерна не стоит меньше тысячи гривен за тонну, поэтому «недобор» аграриев составит около 5 млрд. грн. Но если верить премьеру Юлии Тимошенко, что урожай этого года вдвое превысит прошлогодний показатель, то, соответственно, и потери достигнут почти 7 млрд. грн.

Кстати, по поводу наличия (а точнее, отсутствия) зерноуборочной техники в агрохозяйствах и ее изношенности (основу парка, как и прежде, составляют «Нивы» и «Доны» еще советского производства) — за последние десять лет не говорил только самый ленивый чиновник. Но воз и ныне там. Собственное производство техники типа «Лан», «Славутич», «Обрий» за эти годы нужных объемов не достигло. По информации департамента сельхозмашиностроения Минпромполитики, в этом году будет выпущено 9 тыс. тракторов и аж 365 зерноуборочных комбайнов. То есть наши машиностроители дают селу по паре сотен комбайнов в год, в то время как ежегодная потребность в них составляет несколько тысяч. А поставщики западной техники удовлетворить спрос не в состоянии, хотя и отмечают настоящий бум на сельхозмашины на украинском рынке. И все же в очередной раз приходится констатировать, что техники недостаточно для уборки площадей, отведенных под зерновые культуры. Вот и приходится областям рассчитывать на привлечение по 500–600 современных мощных комбайнов из других регионов, хотя их переброска тоже сопряжена с временными и материальными затратами.

Но вот что интересно: современную мощную, как правило импортную технику имеют крупные хозяйства, которые обрабатывают большие земельные массивы. А вот небольшим и средним хозяйствам покупать слишком дорогие комбайны (даже отечественного производства) невыгодно. Чисто по финансовым соображениям. Им дешевле ежегодно привлекать «варягов» со стороны, чем изымать из оборота большие средства (которых по сути-то и нет) или бодаться по кредиту с коммерческими банками, чьи процентные ставки иногда просто заоблачны, и при этом гнуть шапку перед госчиновниками, чтобы не оставили без бюджетных дотаций. Поэтому при всем желании государства полностью обеспечить село зерноуборочными комбайнами (на что расходуются немалые бюджетные средства как на «поддержание штанов» сельхозмашиностроителей, так и для удешевления стоимости приобретаемой аграриями техники) — хозяйствам невыгодно вкладывать в нее деньги. И это, как считают эксперты, основная причина нынешнего дефицита уборочной техники, несмотря на ежегодные министерские отчеты о потребностях регионов, поскольку это реальные деньги, которые закладываются в госбюджет на новую технику, на компенсацию по ставкам кредитов, на лизинговые операции.

НИКОЛАЙ ВЕРНИЦКИЙ директор компании «ПроАгро»:

Никто никогда не скажет, какие потери несут аграрии от несовершенной изношенной уборочной техники. Но если учесть, что между бункерным и чистым нетто-весом разница иногда доходит до 10%, то можно представить, какие объемы зерна теряют наши аграрии. Кроме того, для нынешнего урожая характерна слишком высокая влажность зерна, что также скажется на потерях. Так что за счет техники, рассыпания, прорастания и усушки зерна вполне реальны потери урожая в 10%. Только это вопрос, скорее, теоретический, так как практически таких подсчетов никто не делает и тем более не озвучивает. Действительно, у нас ощущается нехватка техники, что влечет за собой смещение агротехнологических сроков жатвы. Отсюда — убытки. Но потери зерна не обязательно адекватны финансовым потерям. К примеру, небольшому хозяйству для сбора урожая в сжатые сроки необходима определенная номенклатура сельхозтехники. Так вот я не уверен, что затраты на покупку такой техники будут адекватны тем потерям зерна, которое это хозяйство может понести в результате отсутствия этой самой техники. Возможно, для мелких и средних хозяйств потери зерна, с финансовой точки зрения, являются более выгодным делом, нежели содержать парк собственной новой техники и обеспечивать его нефтепродуктами. Да, в целом для страны необходимо, чтобы зерно было собрано с минимальными потерями, однако для конкретного хозяйства, которое занимается агробизнесом, этот вопрос решается с учетом финансовых возможностей.