«Росспецмаш»: негативная динамика по производству с/х техники усилилась

Так оценил ситуацию в отрасли за первые два месяца 2023 года заместитель директора Ассоциации «Росспецмаш», член Экспертного совета Национального аграрного агентства Денис Максимкин. В интервью он рассказал, с какими сложностями сталкиваются российские производители сельскохозяйственной техники сегодня и какие варианты решения они предлагают.

ROSNG: В 2022 году выручка от продажи сельхозтехники выросла более чем на 15%, хотя произошло заметное сокращение реального производства. Например, производство зерноуборочных комбайнов снизилось на 32%, а кормоуборочных - на 14%. Чем объясняется такая разнонаправленная динамика? 

Максимкин: В количественном выражении у нас была разнонаправленная динамика, это зависит от того, что производители техники переключались с поставщиков комплектующих из недружественных стран на поставщиков из России и дружественных государств, таких как Китай, Индия Турция и др. Где-то зависимость от зарубежных компонентов в нашей отрасли выше, где-то ниже. В некоторых случаях локализация составляет 70-80%, а где-то – уже 95-98%. Там, где возникали сложности в связи с поиском комплектующих - там объёмы производства в штуках сокращались. Еще повлияло снижение господдержки по постановлению Правительства №1432. В 2022 году на программу было выделено только восемь миллиардов рублей, при том, что необходимый объём составлял, на наш взгляд, не менее 15 миллиардов. Это сказалось на снижении платёжеспособного спроса со стороны аграриев. 

- На сколько в прошлом году подорожала российская техника?

- Те компании, у которых есть обязательства оставаться в рамках индекса цен производителей промышленной продукции, пересмотрели свои прайсы, но в заранее обозначенном диапазоне 10-15%. Это то, насколько они могли увеличить. Те же производители, которые не реализуют технику по госпрограммам, подняли цены в среднем на 20-25%. Кроме этого наблюдался рост стоимости металла на внутреннем рынке в 1,5 раза и выше. Из-за этого сельхозтехника тоже подорожала.

- Удалось ли нашим заводам решить проблему замены западных комплектующих и чего остро не хватает?

- Не могу сказать, что она решена на 100%, но то, что проблема решается, совершенно точно. Остро нам не хватает гидравлики и подшипников. Есть дефицит двигателей, особенно маломощных (до 100 л.с.), но это достаточно узкий сегмент. А вот гидравлическое оборудование и подшипники – это проблема посерьёзнее. Наши производители ищут новых поставщиков в Китае, Индии и других странах. Хотя и российские компании сейчас тоже постепенно расширяют ассортимент и увеличивают объёмы производства компонентов. 

- Каков прогноз производства сельхозтехники на 2023 год? Какие факторы будут определяющими? 

- Сейчас сложно давать оценку, потому что много факторов неопределённости в части снижения зависимости от некоторых иностранных компонентов и непонятно, что будет с господдержкой. Дело в том, что по нашему основному механизму поддержки (по постановлению Правительства №1432) в этом году предусмотрено только два миллиарда рублей, которые распространяются на прицепную и навесную технику. Тракторы и комбайны в этом году исключены из программы и продаются без скидок.

Также мы видим, что снижается платёжеспособный спрос на технику, в связи со снижением доходов аграриев из-за неблагоприятной ценовой конъюнктуры на рынке зерна. На это повлиял: рекордный урожай, экспортные пошлины и недостаточный объем субсидий на перевозку внутри страны (в первую очередь из регионов Сибири). Надеемся, что в ближайшее время органы власти примут какие-то решения по улучшению ситуации.

- Ваш прогноз по развитию российского экспорта с/х техники на ближайшие годы? 

- Динамика продаж поменялась. В 2022 году экспорт сократился на 17% по сравнению с 2021 годом. Однако нужно понимать, что в 2021 году был рекордный экспорт техники за всю постсоветскую историю, то есть мы находились на самой высокой базе. В тоже время, в прошлом году базовые показатели Стратегии развития экспорта были выполнены.

Действительно, сейчас мы ищем новые рынки сбыта, новые направления, в частности думаем над поставками в страны Африки.  Среди ключевых партнеров традиционно у нас страны СНГ, в первую очередь Казахстан, но спектр поставок расширяется. Например, в Египет поставки выросли в три раза, сохраняются значительные объемы продаж в Венгрию, Болгарию и Монголию. Существенно сократились поставки в Польшу, Германию, Литву и Словакию, однако выводы делать пока рано. Наверное, ближе к середине года станет понятно, на каких рынках будет заинтересованность в нашей технике, но у нас позитивное видение на развитие экспорта.

- Что будет с отраслью дальше в таких условиях неопределенности? Что нужно делать властям, чтобы стабилизировать ситуацию? 

Максимкин: В январе-феврале 2023 года негативная динамика по производству усилилась. Если в прошлом году в денежном отношении за этот период у нас был рост на 15% по отношению к 2021-му, то сейчас мы наблюдаем снижение на 11%. Это очень серьёзный сигнал к тому, что не в полном объёме могут быть проведены весенне-полевые и уборочные работы.

Выход – это, в первую очередь, создание условий для увеличения платёжеспособного спроса. Отмена экспортных пошлин, увеличение финансирования транспортировки зерна внутри страны на 10 миллиардов рублей (постановление правительства №406), увеличение финансирования «программы 1432» на 15 миллиардов, это дополнительная поддержка производителей компонентов и комплектующих. Например, мы видим, что наиболее эффективным механизмом может стать предоставление субсидий в виде грантов на развитие производства комплектующих для спецтехники в размере не менее 10 миллиардов рублей ежегодно в течение ближайших 5 лет. А еще, хорошим подспорьем было бы распространение льгот, которые действуют в отношении IТ-компаний – по страховым взносам, по налогам – на предприятия, производящие технику и компоненты. 

- «Росспецмаш» уже выходил с этими предложениями в Правительство?

- Письмо с предложениями по развитию отрасли мы уже направили на имя премьер-министра Михаила Мишустина 24 марта.