Почему вырастут цены на продукты

Каждый раз, когда происходит девальвация рубля, мы сталкиваемся с моментальным ростом цен на все товары и услуги внутри страны. Вдруг опять становится очевидным, насколько наша экономика зависима от импорта. И это касается всех отраслей, включая передовиков по импортозамещению — агропром и производство продуктов питания.

Российские власти с гордостью сообщают об успехах российского агропрома за последние годы, ставя отрасль в пример: как быстро удалось создать импортозамещающие производства, накормить страну отечественной продукцией, обеспечить продбезопасность. Однако, по сути, пользуясь лексикой автопроизводителей, в агропроме удалось создать лишь сборочное производство из импортных комплектующих. Зависимость от импортных семян, оборудования, техники, родового поголовья и так далее остается крайне высокой, технологические цепочки разорваны, российские аналоги пока не выдерживают конкуренции по качеству. И поэтому не стоит удивляться тому, что цены на продукты опять растут. Об этом «Эксперт» поговорил с президентом агрохолдинга «Кабош» Дмитрием Матвеевым

— Будут ли расти цены на продовольствие?

— Цены на продукты питания уже растут, и это началось сразу после того, как произошел скачок курса рубля к евро и доллару. Если курс останется таким, как сейчас, то цены неминуемо вырастут. Потому что в производстве продуктов питания, в частности, у нас, в производстве молока, сыра, валютная составляющая в себестоимости – более 50 процентов. Хотя вроде бы все производится в России.

— В чем проявляется зависимость от импорта в вашей отрасли?

— Это очень просто. Начнем с производства кормов для наших коров. Для того чтобы произвести корма, нужна сельскохозяйственная техника. Закупают всю технику — трактора, почвообрабатывающую технику —  за рубежом, за валюту.

Дальше, берем семенной материал. Мы у себя используем только иностранные семена, потому что они дают лучший урожай. Мы пробовали использовать российский материал, например, кукурузу. Но в своем северо-западном регионе, где мы находимся, мы не получали с нее тот силос, который мы получали с импортного материала.

Дальше идем, минеральные удобрения. Позвоните сегодня на любые два комбината, которые производят минеральные удобрения – там цена только в долларах. Потому что они на 80 процентов ориентированы на экспорт. Возьмите все химические препараты по обработке растений — тоже импортные. Приходим дальше на ферму: оборудование, запчасти все – все импортное. Новые запчасти, которые мы будем получать, естественно, мы будем покупать по новой цене, в евро.

Дальше возьмите основные компоненты кормов, например, соевый шрот или рапсовый шрот. Позвоните основным производителям, например, в компанию «Содружество». Соевый шрот торгуется в долларах, потому что сою в основном завозят из Латинской Америки. А рапсовый шрот — в евро, потому что он продается в Европу. Возьмем добавки минеральные для кормов – все импортное.

Дальше приходим на молочных комбинат. Мы в этом году купили туда технику на 15 млн долларов, на 1 млрд рублей. Мы сейчас только на курсовой разнице попали на 300 миллионов рублей.

Приходим в сыродельню. Берем закваски, все ингредиенты для сыра – все импортное. Все это мы покупаем в Италии, Франции, Голландии. Берем материалы – пакеты. Даже те, кто производит их в России, имеют дело с импортной составляющей.  Поэтому так или иначе импортная составляющая в российском производстве очень большая. Как ее завтра заменить? Чем? Поэтому цены в течение 3-4 месяцев будут расти, и государство может, конечно, пытаться как-то с этим бороться. Но как с этим бороться? Государство должно не бороться, а помогать.

— Какой будет ценовая политика вашей компании на ближайшее время?

— Мы пока еще не повышали цены, не пересматривали. Но я понимаю, что настанет май, и нам придется это сделать, потому что мы сейчас уже делаем закупки по новым ценам. Посмотрите, уже в марте цены на зерно, на кукурузу выросли в рублях, хотя это здесь внутри страны выросло. Но производители зерна также закупают импортную технику и прочее. Посмотрите, на полях в Ставрополье, Краснодаре, Курске – где там российская техника? Там импортная техника.

— Если сравнивать ваши бизнес-подразделения, где сегодня худшая ситуация: в молочном производстве или в тепличном?

— Сегодня хуже в тепличном производстве. Основные федеральные сети, пользуясь моментом, имеют наценку на овощную продукцию до 300 процентов. Что у нас произошло на рынке? Многие люди сейчас из-за самоизоляции не ходят в большие магазины, а в основном ходят в магазины у дома. Естественно, люди в ожидании худшего деньги тратят не как раньше: больше тратят на крупы, макароны, тушенку, на продукты, которыми можно наесться и которые долго хранятся. Овощи — если честно, это не основной продукт питания. Я сейчас не говорю про борщевой набор — картошка, морковка, свекла и т.д. Я говорю про томаты и огурцы. Это не основной продукт питания, в продажах они резко упали. Но если вы посмотрите, в федеральных сетях, цены нигде не снизились. А цена закупочная упала почти в три раза. На днях Ассоциация тепличников написала письмо в правительство, что сегодня продажи, например, огурца идут в сети по ценам ниже себестоимости производства. И у тепличников, я считаю, в перспективе будут весьма большие убытки и даже разорения. Ведь производство нельзя остановить, а огурцы и помидоры — это скоропортящийся продукт.

— А что с молочным бизнесом?

— По молоку мы хотя бы перекладываем убытки в сыр. Но сыр тоже не безразмерный. Покупательская способность упала, так как сыр — это тоже не продукт первой необходимости, но я не исключаю того варианта, что цены на молоко могут серьезно упасть. Если спрос на молочку будет падать, крупные молочные комбинаты начнут уменьшать свои закупки. Это как с нефтью на рынке. Когда предложение превышает спрос, то вы видите, что творится. Сегодня с овощами такая же ситуация. С молоком сегодня начинается такая же ситуация, потому что производство кисломолочных продуктов замедляется. В сыре это еще не так заметно, потому что это продукт более долгого хранения, а на традиционную молочку темпы роста спроса и продаж снижаются.

— Какие для себя видите задачи на ближайшее время?

— Для нас сейчас основная задача — постараться не повышать цены.  Мы пока их не повышаем, но я уже вижу, что мы работаем в убыток. Мы сможем это тянуть максимум 2—3 месяца, но дальше уже нет. Мы не сможем так делать постоянно.

— Как вы относитесь к одному из предложений государства — регулировать цены на продовольствие?

— Я считаю, что это вообще не целесообразно. Мы все проходили регулирование цен на продукты питания, все заканчивается пустыми полками. Я считаю, что это популистские лозунги со стороны некоторых политиков, которые об этом говорят. Не реально и невозможно контролировать цены. Пусть тогда государство в этом случае обеспечит нас сырьем и материалами по старым ценам, тогда оно будет вправе требовать от нас, чтобы цены остались прежними. Я не думаю, что мера регулирования цен может серьезно обсуждаться. Государство должно сейчас думать, как помочь экономике.

— А вам как сейчас помочь?

— Я могу сказать. В-первых, убрать процентные ставки по кредитам. Центробанк может это сделать? Может. Второе, нефть сейчас очень дешево стоит. Тогда почему нельзя опустить цены на топливо, чтобы аграрии смогли провести весенне-полевые работы? Я думаю, можно. Третье, компании, которые производят минеральные удобрения, они же производят их из сырья из недр России. У нас в Конституции записано, что все недра принадлежат государству и гражданам страны. Пусть государство сделает так, чтобы эти «недра» внутри страны продавались по себестоимости производства. Но основное — это работа с банками, конечно.