Александр Ткачев: амбиции селян требуют поддержки государства

Сельское хозяйство в последние несколько лет благодаря поддержке из бюджета и продовольственному эмбарго стало одной из самых быстроразвивающихся отраслей экономики России. Чего ждать в этом и следующем годах от отечественного АПК, почему никак не удается наладить экспорт мяса в Китай и зачем выкупать с рынка три миллиона тонн зерна в интервью РИА Новости на Восточном экономическом форуме рассказал глава Минсельхоза РФ Александр Ткачев. Беседовала Ирина Андреева.

— Александр Николаевич, в этом году погода очень сильно повлияла сначала на посев, а затем и на сбор урожая. Тем не менее, ситуация стабилизировалась. Какой рост сельхозпроизводства по итогам года можно ожидать?  

— Пока рано говорить, но, наверное, он замедлится по сравнению с предыдущими успешными годами, так как объективно надо отметить, что сельское хозяйство в России росло фактически с нуля. Сначала была стагнация агропромышленного комплекса, потом начался рост, затем было введено продовольственное эмбарго, появилась большая поддержка государства и, конечно, мы стали серьезно прибавлять в росте.

Если в прошлом году получили 120 миллионов тонн зерна, понятно, что 125-130 миллионов мы не получим уже, чтобы иметь рост как в прошлом году в 4-5%.

Производство мяса в этом году вырастет на 5%, а вот в молочной отрасли, к сожалению, пока еще только начинаем развиваться, как и по некоторым другим отраслям. Исходя из этих объективных причин, в целом, рост сельхозпроизводства будет 1,5-2%. Но опять же, пока рано озвучивать окончательные прогнозы, только полгода подсчитано.

— А прогноз по урожаю зерна какой на этот год?

— Мы остаемся на цифре, которую и прогнозировали несколько месяцев назад — 110 миллионов тонн зерна.

— Вице-премьер Аркадий Дворкович ранее заявлял, что на следующий год правительство изыщет 243 миллиарда рублей на поддержку АПК, то есть это столько же, сколько в этому году. Хватит ли этих денег и нужно ли еще?

— Как известно, денег много не бывает, их всегда мало. С теми амбициями, которые есть сегодня у российских селян, у нас по стране реализуются сотни инвестиционных проектов и, конечно, они требуют поддержки государства.

К сожалению, что касается льготного кредитования, то мы субсидируем только каждый шестой рубль по коммерческим кредитам. Сегодня крестьяне используют деньги коммерческих банков в 65 процентах случаев, то есть занимают по коммерческим ставкам. Это означает, что у нас 25 миллиардов рублей идет на субсидирование из федерального бюджета, а чтобы закрыть всю позицию, нужно порядка 70 миллиардов рублей.

Представьте себе, если всех субсидировать, то на эти цели понадобится более 300 миллиардов рублей, но мы прекрасно понимаем возможности федерального бюджета. Конечно, для нас важно, чтобы мы сохранили объемы финансирования, а значит и темпы развития села.

— Дворкович также сказал, что он против передачи функций "Объединенной зерновой компании" ФГУПу, но при этом закупка зерна должна оставаться в ведении государства. Как министерство предлагает регулировать закупку-продажу зерна в таком случае?

— Компания ОЗК стоит в планах приватизации, и она не сможет выполнять функции государственного агента. В этой связи нужно искать другие пути решения. Мы проговаривали эту ситуацию с Аркадием Владимировичем. Это должна быть госструктура, госкомпания, ее "дочка", в крайнем случае акционерное общество.

Новая структура должна управляться, например, или Минсельхозом, или Россельхозбанком, или какой-то другой корпорацией. Но деятельность ни в коем случае не должна быть свернута, потому что мы должны активно присутствовать на рынке зерна. Я думаю, что решение по этому вопросу появится в ближайшие в две-три недели.

— Когда планируется начать закупки зерна в Госфонд в этом году?

— По-хорошему, нужно убрать с рынка лишнее зерно, которое давит на ценообразование, на инфраструктуру. У нас есть два варианта.

Первый — это продолжить по старой, традиционной схеме покупать зерно в интервенционный фонд и вторая идея, которая прорабатывается — субсидировать железнодорожные тарифы на транспортировку зерна практически на 100%. Особенно с регионов Поволжья, Урала, Сибири в южные порты прежде всего. Там у нас мощности.

Это нужно для того, чтобы обнулить тариф и сделать для трейдеров выгодным экспорт зерна не только с юга России, но и из других регионов. Снижая тарифы, снижая стоимость логистики, мы и продаем лишнее зерно из этих регионов, и стимулируем стабильность цен на рынке. Это новые инструменты на рынке зерна, и я очень надеюсь, что они будут достаточно эффективны.

— Сколько зерна нужно выкупить с рынка?

— Порядка трех миллионов тонн. Это стабилизирует рынок и остановит падение цены. Мы планируем снижение тарифов на перевозку зерна из регионов, которые никогда не были ориентированы на экспорт.
С учетом их отдаленности от всей экспортной инфраструктуры при обнулении этих тарифов это станет выгодным и интересным для трейдеров, для компаний, которые занимаются экспортом.

— Утвержден ли механизм продажи зерна из интервенционного фонда на экспорт?

— Закупки прошлых лет мы будем реализовывать после того, как продадим излишки урожая этого года, чтобы не конкурировать внутри страны — друг с другом, государство с товаропроизводителями.

—  Вы уже заявляли, что Россия в новом сезоне сможет экспортировать до 40 миллионов тонн зерна, сколько из этого составит пшеница?

— Тридцать миллионов.

— А если говорить про новые рынки, какие перспективы экспорта у России?

— Мы активно работаем сейчас и с Бангладеш, и Ливаном, Аргентиной, Бразилией, Китаем, куда надеемся поставлять большие объемы. Монголия и север Африки нам тоже интересны.

—  Российские производители мяса уже несколько лет хотят пробиться на китайский рынок, идут переговоры по этому вопросу. Можно ли ожидать какого-то прогресса в этом направлении?

— К сожалению, китайские партнеры не говорят "нет", но в то же время очень много выдвигают условий, чтобы сказать "да". Мы очень много по этому вопросу работаем, работают надзорные органы.

Основная проблема — это африканская чума свиней, которую китайские коллеги ставят нам в упрек, раз у вас есть заболевание, значит, есть угроза для китайского рынка свинины. И по-своему они может быть правы.

Мы говорим о регионализации — списках регионов РФ, где эту болезнь никогда не выявляли и о возможности поставок из этих "чистых" регионов. Но пока идет обсуждение. Мы доказываем свою правоту, китайская сторона, естественно, видит все несколько по-другому. Но я очень надеюсь, в любом случае мы найдем решение.

Если говорить об опыте других стран, которые поставляют продовольствие в Китай, они делились информацией, что этот рынок им тоже дался не за один день, и даже не за один месяц.