Оренбургская область: интервенционное зерно получат не все

В январе 2011 года Юрий Берг обратился к Владимиру Путину — с просьбой рассмотреть вопрос о продаже хозяйствам Оренбуржья зерна из госзапасов без проведения торгов. В начале марта вопрос был рассмотрен и нашел поддержку в Правительстве. Уже направлена заявка на на закупку 270 тысяч тонн зерна. Однако, как выяснилось получат его далеко не все.
Суточные привесы у его поросят — 250 граммов против шестисот в лучшие времена. Отставание по весу идет на месяц. Не может Сергей Троицкий досыта накормить свое поголовье. В зимовку он уходил с двадцатью тоннами зерна, сейчас на складе — две с половиной. Их хватит на две недели. Что делать потом — больной вопрос. О решении Правительства распределить фуражное зерно без торгов из интервенционного фонда он слышал, но особых надежд по этому поводу не питает. «До нас это дело не дойдет, наверное. Холдингам помогут», — сказал владелец ЛПХ Сергей Троицкий.
В отличие от сына Александр Троицкий надеется получить долгожданный ячмень. Хозяйство крупнее, свиней больше. Кормить свое поголовье ему было проще, когда цена за тонну была две тысячи. Поросенок стоил 10 тысяч. Столько же стоит и сейчас. Вот только цена ячменя возросла до 12 тысяч. Рентабельность — минус 2 тысячи. «Через 5–6 месяцев свинины не будет вообще. Нам плохо, но вы ведь тоже городские жители. На вас тоже потом отразится. Мы в одной лодке», — сказал фермер Александр Троицкий.
Министр сельского хозяйства области Сергей Соловьев признает: власть в долгу перед личными подсобными хозяйствами. Мол, на них и держится село, они и кормят оренбуржцев. Однако почему-то дешевые корма этому сектору сельского хозяйства скорее всего не достанутся. Оренбургская заявка — всего 270 тысяч тонн зерна, а в области немало крупных животноводческих комплексов и птицефабрик. Именно о них и радеет Минсельхоз, и это несмотря на то, что по данным территориального органа государственной статистики, в хозяйствах населения области поголовье свиней составляет 46,1 процента против 43 целых 6-ти десятых процента в сельхозорганизациях. Почти такие же цифры по КРС, а поголовье овец и коз на подворьях крестьян аж на 40 процентов больше, чем в крупных сельхозорганизациях.
Откуда такая дискриминация? Почему оренбургский скот поделили на чистый и нечистый. Свиньям и коровам все равно, какое зерно есть — адресное или нет. А вот люди в большинстве случаев предпочитают продукцию, выращенную именно на частных подворьях. На прямой вопрос о том, почему интервенционное зерно направят в первую очередь крупным производителям, министр сельского хозяйства Сергей Соловьев ответил уклончиво. «Не все предприятия отдали по паевым обязательствам зерно и грубые корма, которые позволили пройти ЛПХ зимовку», — подчеркнул заместитель председателя Правительства — министр сельского хозяйства Оренбургской области Сергей Соловьев.
На деле областное руководство сельским хозяйством показало, что лицом оно повернуто отнюдь не к крестьянам. Но к крупным структурам, — по сути, пережившим метаморфозы колхозам. На них власть уже ориентировалась последние десятилетия. Что из этого получилось — всем известно. А может дело вовсе не в этом? Не исключено, что у крупных сельхозпроизводителей нашлось немало радетелей в структурах областной власти. А вот о простом крестьянине позаботиться некому. Тем временем Сергей Троицкий думает, как быть: переходить на цыплят или закладывать банку дом и брать кредит. Помощи от власти он не ждет.