В ближайшие годы российское животноводство насытит внутренний рынок. Следующий шаг - наращивание экспорта У российских животноводов праздник. Производство мяса в прошлом году выросло, чего не случалось уже десять лет. При этом импорт мяса в 2000 году по сравнению с 1998 годом снизился почти на 30% и продолжает падать. Создание Мясного союза России, инициировавшего ряд мер по регулированию импорта, девальвация, отмена ЕС субсидий на свинину и временный запрет на ввоз мяса в Россию из Европы в связи с коровьим бешенством и ящуром - вот те благоприятные факторы, благодаря которым, по мнению экспертов, отрасль не только сможет насытить внутренний рынок, но и нарастить экспортный потенциал. Недобросовестная конкуренция Девяностые годы обернулись для российских животноводов и мясопереработчиков сплошными потерями. Импорт мяса и мясопродуктов, субсидируемый странами-поставщиками (в основном ЕС и США) и занимавший почти треть российского рынка, делал нашу продукцию неконкурентоспособной. По данным, приведенным президентом Мясного союза России Мушегом Мамиконяном, европейское мясо в разные периоды было дешевле российского на 25-40%: \"Если российский производитель предлагал цену один доллар сорок центов за килограмм, европейцы без вопросов отдавали по доллар двадцать. Даже если бы мы предложили сорок центов, они бы свою снизили до тридцати. У них трейдеры все время давали в комиссию ЕС информацию о наших ценах, и на основании этих данных комиссия выделяла соответствующие субсидии. Американцы же применяли косвенные рычаги дотирования - покупали сельхозпродукцию в госрезерв, осуществляли широкомасштабную продовольственную помощь бедным. Удельный вес прямых и косвенных дотаций в США в последнее десятилетие удерживался на уровне двадцати восьми-тридцати процентов от стоимости продаж сельхозпродукции. Как же можно было с ними и европейцами конкурировать?\" Мало того что импортное мясо было заведомо дешевле нашего, ситуацию осложняли еще и российские импортеры, любыми путями стремившиеся обойти таможенные барьеры. Долгое время им это удавалось - в частности, куриные ножки шли под кодом индюшки с более низкой ставкой пошлины, а готовые изделия (в том числе колбасы и деликатесы) - как сырое мясо и субпродукты. К чему это привело? Поголовье крупного рогатого скота уменьшилось с 57 млн голов в 1990 году до 27,8 млн в 1999-м. Еще более удручающая ситуация сложилась со свиньями - с 40 млн голов в 1990 году их число уменьшилось до 18 млн в 1999-м. Производство мяса за эти девять лет сократилось с 7,5 млн до 4,2 млн тонн. Для того чтобы хоть как-то конкурировать по цене с импортом, животноводам ничего не оставалось, кроме как резко снижать издержки. \"Хозяйства отвернулись от витаминов и минералов, от сбалансированных кормов, от ветеринарного обслуживания, - рассказывает начальник отдела информации Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Лариса Дорогова. - Привесы стали снижаться еще и потому, что для них нужно, например в свиноводстве, иметь как минимум три породы, а у нас по две в лучшем случае. Только \'Омский бекон\' имеет пять, но это исключение. Многие вообще забивали племенной скот\". Немало хозяйств, стремясь выжить, организовывали полукустарные цеха по убою и переработке, чтобы за счет такой нехитрой \"интеграции вперед\" получить хоть какую-то маржу. Из-за этого резко снизилось качество и эффективность убоя, а ценные продукты (кровь, кости, требуха и т. д.), ранее перерабатываемые на профессиональных предприятиях, шли в отходы. Пока разрушались крупные животноводческие хозяйства, коровы и свиньи плавно перекочевывали на личные подворья. Теперь их там почти 60% от всего поголовья. Поскольку крупные МПЗ почти полностью перешли на импортное мясо (в Москве доля импортного сырья в переработке занимала 70-90%), то никого не заботило создание структур, которые собирали бы мясо из личных подсобных хозяйств, а сами переработчики заниматься этим не хотели. \"На наших глазах разрушались самые лучшие хозяйства по производству свинины в Подмосковье, - рассказывает коммерческий директор Таганского мясоперерабатывающего комбината (ТАМП) Татьяна Ларина. - Связи мясокомбинатов с хозяйствами были ненадежными, каждый раз поставщики отдавали мясо тому, кто давал больше денег\". Руководство ТАМПа подумывало об интеграции в сельское хозяйство для обеспечения себя стабильной сырьевой базой, но не решилось - это было слишком рискованно. Птицы, свиньи и коровы Ситуация начала меняться незадолго до кризиса. В конце 1997 года ряд российских мясоперерабатывающих предприятий объединились в Комитет по экономической безопасности российского рынка мяса и мясопродуктов, который потребовал от правительства проведения антидемпингового расследования в отношении импорта мясной продукции. Представленный комитетом анализ цен подтверждал факт продажи импортного мяса по ценам ниже средней себестоимости на 0,5-2,5 доллара за килограмм. Результатом неустанных обращений во властные структуры стало введение дополнительных адвалорных пошлин на мясо (не менее 0,4 ЭКЮ за килограмм). И это сразу охладило пыл импортеров. Еще раз Мясной союз показал свою силу, добившись снижения НДС на колбасные изделия с 20% до 10% как непременного условия поддержания перерабатывающей промышленности и животноводства. Животноводам продолжало везти - грянул кризис. Девальвация стала важнейшим фактором повышения их конкурентоспособности. Импорт мяса резко снизился. Первыми благоприятной ситуацией воспользовались оставшиеся в живых птицеводы. Одна из самых крупных фабрик, нижегородская \"Сеймовская\", раскрутилась к 2000 году до объема реализации 400 млн рублей и рентабельности 18%. Она стала быстро скупать новые птицефабрики, приобрела комбикормовый завод, организовала свою машинно-тракторную станцию и даже фирменные торговые сети. Птицей заинтересовались и компании-смежники, в частности зерновые (например, группа компаний \"ОГО\"), и переработчики (например, Черкизовский МПЗ). При сравнительно небольших стартовых инвестициях, смене технологий и менеджмента птицеводство довольно быстро превращалось из убыточного в рентабельное. К примеру, АПК \"Михайловский\", созданный Черкизовским МПЗ, купил в Подмосковье пять птицефабрик и уже частично реконструировал их по самым современным стандартам - теперь он имеет рентабельность на уровне 20%. \"Спрос на мясо птицы будет расти, Россия следует мировой тенденции, где за последние годы сегментация по видам мяса резко изменилась в пользу птицы и свинины, - говорит глава \'Михайловского\' Наум Бабаев, - и здесь открываются отличные перспективы для российского птицеводства. Нам уже не мешают американские ножки - у них свой потребитель; мы же сделали ставку на охлажденное, а не мороженое мясо птицы и более глубокую его переработку, вплоть до котлет\". Еще одной мерой, благоприятствующей отечественному птицеводству, стала унификация таможенных пошлин (теперь курица сравнялась с индюшкой) и ограничение мест ввоза. Оптовики стали растаможиваться в основном \"по-белому\". И сейчас аналитики отмечают, что бройлерное производство в России растет. Вслед за птицеводами очнулись и производители свинины. \"Еще недавно я не советовал ни одному инвестору заниматься свиноводством, - говорит Мушег Мамиконян, - потому что в России существовала административная цена, причем установленная не нашей, а европейской администрацией. Бессмысленно было при этом рисковать деньгами\". Кризис дал отечественному свиноводству первый толчок. Правда, тогда им воспользовались лишь отдельные хозяйства. C кризисом везение российских свиноводов не закончилось. Летом 2000 года Евросоюз отказался от экспортных субсидий на свинину. Теперь уже большая часть свиноводческих хозяйств получила реальную возможность не только поддерживать воспроизводство, но и расширять его. Что касается говядины, то разгулявшиеся в Европе коровье бешенство и ящур сначала не сулили нашим животноводам ничего хорошего: из-за эпидемии намечавшуюся было отмену субсидий на экспорт говядины европейская комиссия притормозила. Но, во-первых, 26 марта ветеринарная служба России вообще временно запретила ввоз мяса в страну. Во-вторых, как считает Мушег Мамиконян, после эпидемии ЕС снимет субсидии и на говядину, и тогда уж на отечественном рынке по всем видам мяса будет нормальная конкурентная ситуация, когда любое животноводческое хозяйство получает все шансы превратиться в рентабельный бизнес. Мясная стратегия Пока, правда, мясопереработчики не наблюдают избытка предложения сырья. \"Потери в этом секторе были слишком велики. Если раньше хозяйства выживали за счет того, что вообще ничего не платили и залезали в долги, то сейчас улучшение конъюнктуры позволяет им производить текущие платежи, но на восстановление пород и улучшение кормов денег пока нет, - комментирует ситуацию заместитель президента Черкизовского МПЗ Артур Миносян. - Чтобы в животноводство хлынули инвестиции, необходимо по крайней мере реструктурировать колоссальные долги сельхозпредприятий\". Что ж, и реструктуризацию правительство уже пообещало. Во всяком случае планировалось принять эту программу в первом полугодии 2001 года. Если и это произойдет, то убыточным хозяйствам списывать свои беды будет уже практически не на что. Разве что на отсутствие возможности долгосрочного финансирования. Борис Подкопалов, генеральный директор одного из крупнейших свиноводческих комплексов \"Пермский\" (к слову, чуть было не обанкротившегося в 1994 году), не скрывая своего удовлетворения тем, что им удалось выйти на приличные объемы и рентабельность, считает, что тормозом для дальнейшего развития становится отсутствие длинных кредитов: \"Западный фермер, конкурирующий с нами, получает кредит под пять процентов на пять-десять лет, а мы - под двадцать процентов на шесть месяцев\". Впрочем, уже сам факт, что животноводы заговорили о длинных кредитах, вселяет оптимизм - значит, они начинают задумываться о стратегии. Для того чтобы о долгосрочной стратегии начали думать не только отдельные хозяйства, но и вся отрасль, есть основания: спрос на мясо в мире в ближайшие годы будет только расти. По прогнозам министерства сельского хозяйства США, мировой дефицит мяса к 2030 году составит не менее 40 млн тонн. При этом ученые отмечают, что в мире есть лишь два региона, обладающие реальными возможностями вовлечения дополнительных земельных, водных и иных ресурсов в сельскохозяйственное производство, в том числе в производство мяса, - это Бразилия и Россия. Мушег Мамиконян утверждает, что Россия уже через пять лет сможет удовлетворить собственные потребности в мясе, а еще лет через десять окажется в состоянии кормить и другие страны. Кстати, не так давно Мясной союз стал соучредителем Национального союза экспортеров. Многих это шокировало. \"Все привыкли, что мы только завозим, - говорит Мушег Мамиконян. - Но сегодня те заводы, которые были самыми крупными потребителями импортного сырья, уже вывозят готовую продукцию. Пока в страны СНГ, но это первый шаг\".