Казахстан: Ты чье, зерно? Сколько казахстанского содержания в нашей пшенице?

На днях правительство озаботилось казахстанским содержанием в производстве товаров и услуг. Забота благородная – поддержка отечественного производителя и отечественного рынка. Предпринимателям, развивающим национальную составляющую в производстве, отечественным поставщикам работ и услуг обещаны солидные льготы. Для них открыты кредитные линии в банках России и Китая в рублях и юанях, чтобы не тратили понапрасну твердую валюту. Это – в качестве пряника. В качестве кнута «ведется работа по закреплению в казахстанском законодательстве административной ответственности за нарушения в сфере казахстанского содержания». А нормы впервые прописаны в законе «О госзакупках». Как говорится, лучше поздно, чем никогда…

Радоваться или плакать?

По официальным данным, только на элеваторах и ХПП Костанайской области ждут достойной цены 1,5 млн тонн товарной пшеницы. Ожидалось, что в феврале она поднимется до 300 «зеленых» за тонну, наоборот – упала. Нет, мельницы – основные на сегодня потребители зерна – как покупали небольшими партиями по 26 тысяч тенге, так и покупают. Но в январе это означало 215 долларов, а после «черной среды» февраля – 180.
Николай Сарана – руководитель экономически крепкого сельхозпредприятия – держит значительную часть зерна на элеваторе. В ожидании цены.
– Если ее не будет, – размышляет Николай Михайлович, – не исключено, что оставлю зерно на элеваторе до осени. В любом случае по сегодняшним ценам отдавать нет смысла – затраты не окупаются.
По словам директора Северо-Западного НПЦ Валентина Двуреченского, разговоры о благе девальвации для экспортеров некорректны: свое зерно север страны «экспортирует» в основном на юг, где крестьяне в одночасье обеднели на 25 процентов. Если вчера они стояли в очереди за элитными семенами по 45 тысяч тенге за тонну, то сегодня эти семена стоят 57 тысяч, но их теперь и по прежней цене никто не берет. А посевной комплекс как стоил 450 тыс. долларов, так и стоит: не случайно костанайские земледельцы практически свернули закуп заморской чудо-техники. Гербициды и удобрения тоже стали дороже в полтора-два раза, их сегодня никто не покупает. Если дело пойдет так и дальше, зерновое производство откатится назад.
Если верить отчетному докладу акима области годичной давности, в 2007 году собран рекордный урожай зерна, превышающий по валу 6,5 млн тонн, а сельское хозяйство региона произвело продукции на 149 млрд тенге. Для сравнения: в году предыдущем при валовом сборе зерна в 5,2 млн тонн денежный эквивалент составил 128 млрд тенге. Доля растениеводства и животноводства в этих суммах примерно пополам. А вот цены на зерно несопоставимы: если судить по цифрам в двух отчетах, именно они и определили рекорд. Когда такое бывало: тонна продовольственной пшеницы урожая 2007 года уходила с элеватора по 300 и более долларов! Анализируя итоги года минувшего, Сергей Кулагин обошелся без денежных эквивалентов. Похоже, они не так блистательны в сравнении с рекордными годами. Зато в качестве наглядности достижений названа другая любопытная цифра: за 4 с лишним года пребывания Кулагина в регионе закуплено техники на 68,5 млрд тенге. В том числе 584 широкозахватных посевных комплекса производства Канады, США, Германии. Тех самых, что 4 года назад стоили 200 тысяч «зеленых», а в начале года минувшего уже 450 тысяч в твердой валюте за единицу! Именно в прошлом году их закупили более сотни. Ну а 68,5 млрд тенге – среднегодовой объем валовой продукции растениеводства. Иными словами, один из четырех рекордных урожаев «от господина Кулагина» мы уже отдали за чудеса забугорного машиностроения, которые при ближайшем рассмотрении не так уж и чудны.
А еще есть ядохимикаты и удобрения, которые мы вынуждены покупать за твердые дензнаки. Например, заморские и европейские гербициды сплошного действия для якобы новых технологий только за минувший год подорожали почти вдвое и теперь добавляют на гектар до 20 долларов затрат. А еще нужна отрава для химпрополки, для борьбы с болезнями и вредителями. Да много чего нужно. Ибо трудно не согласиться со словами Валентина Двуреченского на недавней встрече с парламентариями: «Мы же ничего своего не производим, все импортируем». И что в итоге? В итоге 5 лет назад затраты на гектар пшеницы составляли 5 тысяч тенге, сегодня в 5 раз больше. 5 лет назад глава Продкорпорации Руслан Азимов порадовал костанайских аграриев ценой закупа продовольственного зерна по 85 «зеленых» за тонну, что обеспечит им рентабельность в 30 процентов. Сегодня Продкорпорация начала заключать договоры на кредитование посевной под будущий урожай из расчета 14800 тенге за тонну пшеницы продовольственной. То есть менее 100 долларов. А тонну «удешевленной» солярки пообещали крестьянам за 65 тысяч тенге. В прошлом году, когда на мировых рынках дизтопливо стоило в разы дороже, казахстанские аграрии получили его по 69 тысяч тенге за тонну. Где логика и какова будет казахстанская составляющая в производстве вроде бы казахстанской пшеницы? Ибо половина основных возделываемых сортов – селекции ученых Сибирского НИИ зерна из Омска.

Сено – солома, зерно – мука

Сегодня выясняется, что зерновая отрасль у нас существует суверенно от мукомольной. Даже внутренний рынок «колбасит и плющит» дешевая мука из России, не говоря уже о внешних рынках. Еще минувшей осенью, когда Продкорпорация резко свернула закуп зерна по 250 долларов за тонну и цены начали падать, мы успокаивали себя заклинаниями: наше зерно высокого качества, а в Украине и России такого зерна не более 15 процентов. Они обречены покупать нашу сильную пшеницу для улучшения качества. И по нашим ценам. Но вскоре выяснилось: потребитель отдает предпочтение цене, а не содержанию белка. Тонна российского продукта на 50–70 долларов дешевле казахстанского. К тому же с помощью специальных добавок можно из практически фуражного зерна получить муку, не отличающуюся на вид от муки высшего сорта. Такие добавки везут из Турции и некоторых стран Ближнего Востока. По неофициальной информации, они используются и на мельницах нашей страны. Определить такую муку потребитель может методом тыка: вы делаете пельменное тесто из продукта высшего сорта, а пельмени не лепятся.
Но вернемся к ситуации на внутреннем рынке: высокие цены на зерно бьют по мукомолам и хлебопекам. Они просят помощи у государства в виде субсидирования экспорта муки в пределах 40–60 долларов за тонну. Требует усовершенствования механизм возврата НДС. Неплохо бы ввести повышающий коэффициент железнодорожных тарифов на провоз российской муки по территории Казахстана, а самой зернопереработке придать статус национального приоритета…
Если и дальше следовать логике этих предложений, то статус национального приоритета необходимо возвращать АПК страны, которого фактически нет. В наличии имеем растениеводство с монокультурной пшеницей. О наличии товарного животноводства говорить преждевременно – идет успешное разбазаривание средств. Классическая схема развитого сельского хозяйства – животноводство, вокруг которого развиваются остальные отрасли. До недавних пор мы знали Канаду как зерновую державу. А теперь, когда начали возить через океан самолетами племенных телок, оказалось, что там сильны в производстве молока и мяса. Агропромы Канады, США, Аргентины, Евросоюза объединяет одно – две трети зернового производства финансируется через продажи говядины, свинины, бройлерного мяса, яиц, молочных продуктов. Ибо на производство килограмма бройлерного мяса требуются 3 кг кормов в пересчете на зерно, 1 литр молока – 400 граммов, 1 кг привеса свинины – до 5 кг, 1 десяток яиц – 1,7 кг… Если страна сама не производит эти продукты, а полагается на их импорт, сельское хозяйство по законам рыночной экономики разваливается и страна теряет продовольственную независимость.
Накануне посевной прошлого года и по случаю небывалых цен на зерно бывший директор совхоза, а теперь глава крупного крестьянского хозяйства Роман Пономарев купил два канадских посевных комплекса. По 450 тысяч «зеленых» каждый. Один включился в посевную, а второй отказался двигаться. Вызвал бригаду сервис-центра из Кокчетава. Приехали, повозились, уехали в Кокчетав за запчастью. Приехали, поставили – ни с места. Сказали, что нужно заказывать узел в Канаде и ждать прибытия в течение месяца. Красавец комплекс застыл памятником на окраине деревни Половниковки, так и не засеяв ни одного квадратного метра. Зато затраты на гектар дали небывалый «урожай». Вот и гадает теперь Роман Иванович: сколько казахстанского в его пшенице, которую до сих пор не может продать. Тем более что кредиты на покупку льготного горючего таким, как он, банки предлагают в американских «рублях» или долларовом эквиваленте.