Государство недооценивает проблемы в АПК. Состояние основных фондов может не позволить выйти на плановые показатели развития отрасли

Степень износа основных фондов в АПК, в том числе сельхозтехники, может быть сильнее, чем оценивает статистика, при этом и так ограниченные возможности аграриев по их обновлению сейчас сдерживает высокая ключевая ставка ЦБ и дорогие кредиты. В таких условиях есть риски реализации Стратегии развития отрасли и достижения плановых показателей «майского» указа президента

В октябре Минсельхоз предложил внести изменения в Стратегию развития агропромышленного и рыбохозяйственного комплексов России на период до 2030 года. На момент подготовки статьи корректировки еще не были одобрены, однако, по всей видимости, это лишь вопрос времени: поправки учитывают плановые параметры роста сельхозпроизводства и экспорта продукции АПК, обозначенные в «майском» указе президента Владимира Путина, а также предполагают обновление информации о текущем состоянии отраслей. Действующий вариант Стратегии был утвержден в сентябре 2022 года, в нем приводятся данные по итогам 2021-го; пункты, которые планируется обновить, учитывают результаты 2023 года. Проект документа не предполагает радикальных изменений в Стратегии, вместе с тем есть ощущение, что он недостаточно учитывает реалии последних лет и недооценивает риски для дальнейшего развития отрасли и тем более — достижения плановых показателей. 

Промежуточный вариант более вероятен

В проекте изменений Минсельхоз предлагает добавить два варианта развития: базовый, предполагающий рост объемов производства минимум на 25 % к 2030 году относительно 2021-го и увеличение экспорта в полтора раза, и консервативный — рост на уровне 1,5 % при реализации текущих программ агроведомства. Независимый эксперт АПК Александр Корбут считает, что наличие нескольких вариантов всегда правильно, хотя, по его мнению, следовало бы добавить еще оптимистичный сценарий для более широкой градации, чтобы иметь больше возможностей для маневра. При этом в консервативном варианте он обращает внимание на условие — «при реализации текущих программ Минсельхоза». «Значит, речь идет о том, что если новые программы ведомства не будут одобрены правительством и соответствующим образом профинансированы, то у нас получатся показатели хуже, чем обозначены в указе президента, — рассуждает эксперт. — Это аппаратный инструмент давления, чтобы получить дополнительное финансирование, в первую очередь по Федеральной научно-технической программе развития сельского хозяйства».

Базовый сценарий выглядит очень амбициозно, в то время как консервативный — слишком пессимистично, оценивает директор практики по оказанию услуг организациям АПК компании «Технологии Доверия» («ТеДо») Антон Виноградов. Скорее всего, реализуется некий промежуточный сценарий, считает он. Вероятность реализации того или иного варианта будет зависеть от уровня господдержки отрасли, доступности заемного капитала, прогресса в локализации производства сельхозтехники и семян, динамики мирового рынка продукции АПК, внешнеэкономических и внешнеполитических условий, перечисляет Виноградов. 

Эксперт компании «Деловой профиль» Владимир Поклад тоже думает, что более реалистичным выглядит промежуточный вариант между базовым и консервативным сценарием. «В текущих условиях выполнить задачи базового сценария может быть сложно, но и консервативный не вполне соответствует долгосрочным целям, — комментирует он. — Промежуточный сценарий мог бы предполагать умеренный рост в пределах 10-15 % с сохранением фокуса на ключевых экспортных рынках и активным использованием инновационных решений, доступных при нынешнем уровне финансирования». К основным факторам, которые будут влиять на реализацию сценариев, он относит примерно те же, что и Виноградов: экономическую ситуацию в стране, внешнеэкономические и политические условия, технологический прогресс и инновации, природные и климатические факторы, а также государственную поддержку и регулирование в отрасли.

Для достижения базового сценария необходимы значительные инвестиции в сельское хозяйство и рыбохозяйственный сектор, модернизация инфраструктуры и технологий. В условиях экономических санкций, роста стоимости кредитов и финансовой нестабильности реализация масштабных инвестиций становится сложной задачей, требующей больших усилий, поясняет Поклад. Увеличение экспорта в 1,5 раза потребует расширения международного сотрудничества и выхода на новые рынки. А текущая внешнеполитическая ситуация, санкции, риски логистических и торговых ограничений могут затруднить этот процесс. Базовый сценарий потребует ускоренного внедрения передовых агротехнологий, автоматизации и цифровизации отраслей, для этого нужны не только вложения, но и квалифицированные специалисты, найти которых в условиях нехватки кадров может быть достаточно непросто. Кроме того, негативное влияние на урожайность и объемы производства могут оказывать природные аномалии, добавляет он. 

Ведущий научный сотрудник Центра агропродовольственной политики РАНХиГС Денис Терновский считает рост производства на 25 % вполне реалистичным при очевидной увязке с планами увеличения экспорта. Потенциал внутреннего рынка достаточно ограничен и связан с тем, насколько устойчивым будет повышение доходов населения в наименее обеспеченных группах. «В свою очередь, рост экспорта в текущей структуре может быть сдержан достижением пределов посевных площадей и урожайности в традиционных регионах экспортоориентированного растениеводства и отсутствием стимулов к повышению этих показателей в других регионах в условиях прогнозируемой стагнации мировых цен в ближайшее десятилетие», — отмечает он. 

К оценке наращивания объемов экспорта за счет увеличения глубины переработки продукции нужно подходить очень осторожно: наиболее часто предлагаемые рецепты — замена экспорта зерна на вывоз муки, масличных и сырого масла на рафинированное масло — неспособны радикально повысить стоимость экспорта и зачастую могут вести к потере крупных рынков для победы на гораздо более мелких, продолжает Терновский. «Существенный рост объемов поставок, а следовательно, и сельхозпроизводства может дать развитие экспорта готовой продукции, ориентированной на потребительские рынки зарубежных стран, — говорит он. — Закрепление на зарубежных рынках с собственными брендами позволит решить еще одну текущую проблему российского экспорта — занижение цен на сопоставимые виды продукции в сравнении с конкурентами». Средние потери от занижения цен на экспортируемую продукцию пищевой промышленности превышают 30 % объема ее вывоза, добавляет Терновский.

Продолжение активного роста АПК возможно в основном за счет экспорта, соглашается директор компании «Яков и Партнеры» Алексей Клецко. Однако при сохранении текущего продуктового портфеля, среднемноголетнего уровня цен, ограничении доступа к современным технологиям и сокращении мер по поддержке частных инвестиций развитие российского АПК уже в 2025—2026 годах выйдет на плато и достижение целей, поставленных президентом («базовый» сценарий), может быть затруднено, оценивает он.

По словам Клецко, для дальнейшего развития сельского хозяйства и наращивания экспорта до целевых значений требуется последовательный фокус отрасли и регулятора на достижение лучшей структурной себестоимости, переход к более премиальным продуктам, в первую очередь животным протеинам, кормовым основам на базе сои и продуктам глубокой переработки. Для этого необходимо изменить фундаментальные подходы к управлению развитием АПК: обеспечить инвестиционную привлекательность и маржинальность отрасли, доступ производителей к самым эффективным технологиям (генетика, пестициды, удобрения, сельхозтехника, цифровые решения), реализовать эффект масштаба за счет создания «национальных чемпионов», а также создать достаточную логистическую инфраструктуру, перечисляет Клецко. 

Что касается аграриев, то, по мнению эксперта, в текущих реалиях лидерам АПК, чтобы остаться конкурентоспособными и продолжить развитие, придется пройти тот же путь, что и лидерам в других отраслях в последние 10-20 лет: создать понятные для внешних инвесторов стратегии развития на ближайшие три-пять лет, быстро и активно внедрить проекты операционной эффективности и создания бизнес-системы, довести до уровня лучшей практики блок продажи и основные операционные функции, провести цифровую трансформацию. «В целом мы рассчитываем, что здравый смысл возобладает и развитие пойдет по “базовому” сценарию, который можно назвать “бразильским” по набору инструментов и решений, необходимых для его реализации», — говорит он.

На технику нет денег

Также в проекте изменений Минсельхоз скорректировал данные по наличию сельхозтехники, причем по сравнению с действующей редакцией Стратегии показатели улучшены, например, доля тракторов, которые используются более 10 лет, оценивается в 53 %, тогда как в тексте документа, принятого в 2022 году, — около 57 %. Однако улучшение состояния парка сельхозтехники за последние два года в условиях роста цен и ограничения импортных поставок вызывает сомнения. Кроме того, агроведомство не учитывает потери сельхозтехники в приграничных регионах. Вместе с тем как в действующей Стратегии, так и в проекте изменений говорится, что для сохранения темпов обновления парка техники и снижения доли техники, эксплуатируемой свыше 10 лет, требуется ежегодное обновление парка на уровне 10 % имеющихся машин. 

Улучшение показателей скорее связано с пересмотром методологии или учетом списаний в статистике, а не с реальным обновлением технического парка, допускает Владимир Поклад. «Учитывая текущие условия, особенно потери в приграничных регионах и трудности с приобретением новой техники, можно предположить, что фактическое состояние парка сельхозтехники не улучшилось, а ухудшилось», — рассуждает он. При этом цель ежегодного обновления 10 % парка в нынешних экономических условиях и при текущем уровне доступности техники эксперт считает несколько нереалистичной. «Стоит ожидать промежуточных темпов обновления (например, 5-7 % в год), если будут задействованы дополнительные государственные субсидии и программы поддержки», — добавляет он. 

Виноградов тоже считает цель ежегодного обновления парка на 10 % труднодостижимой в среднесрочной перспективе. Проблемы с обновлением техники возникают в связи с ростом ее стоимости, которая за последние два года увеличилась более чем на 60 %. «Согласно сводной стратегии развития обрабатывающей промышленности России, доля отечественной сельхозтехники должна достигнуть 80 % к 2035 году. При этом российская техника недостаточно конкурентоспособна, она быстро выходит из строя, кроме того, она отчасти собирается из импортных компонентов, в связи с чем ее стоимость также неуклонно растет», — продолжает Виноградов. На фоне снижения доходов малые и средние компании все дальше откладывают модернизацию, что в перспективе может привести к еще большему снижению рентабельности и сокращению производства, предупреждает он.

Все развитие АПК должно быть направлено на одну конкретную цель — повышение доходов производителей, уверен Александр Корбут. Сегодня доля собственных средств предприятий в инвестициях в АПК составляет 60 %, и если доходы аграриев будут расти, то они будут закупать технику, расширять посевные площади, внедрять новые технологии, пока же увеличения доходов нет. Чтобы добиться ежегодного обновления 10 % парка сельхозтехники, устойчивого развития сельского хозяйства и пищевой промышленности, то объем инвестиций в ближайшие пять-шесть лет в сопоставимых ценах должен расти на те же самые 10 % в год, оценивает он.

В текущих реалиях ежегодно обновлять в среднем 10 % парка сельхозтехники аграриям будет довольно сложно с учетом падения маржи в растениеводстве, говорит гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько. «Для того чтобы достичь этого показателя, нужны какие-то дополнительные стимулы», — считает он. В агросекторе 2020 и 2021 годы оказались пиком благополучного периода, а затем ситуация стала постепенно ухудшаться, отмечает он. Разные сектора сталкивались с разными проблемами: например, отрасли и компании, которые работали на западной технике, в последние два года столкнулись с дефицитом запчастей и трудностями с обновлением необходимых линий и машин. 

Исходя из данных Минсельхоза, аграриям необходимо ежегодно приобретать 43 тыс. тракторов (10 % из имеющихся на 1 августа 429,5 тыс.), 12,7 тыс. зерноуборочных комбайнов (10 % от 127,1 тыс.) и 1,5 тыс. самоходных кормоуборочных комбайнов (10 % от 15,1 тыс.), чтобы достичь уровня механизации сезонно-полевых работ, позволяющего выполнять их в агротехнологические сроки, подсчитывает заместитель директора Ассоциации «Росспецмаш» Денис Максимкин. При этом рынок сельскохозяйственных тракторов в России в 2023 году составил 36,9 тыс. штук (86 % от 43 тыс.), зерноуборочных комбайнов — 5,9 тыс. штук (46 % от 12,7 тыс.), самоходных кормоуборочных комбайнов — 0,6 тыс. штук (40 % от 1,5 тыс.).

«Производственные мощности российских заводов по тракторам, зерноуборочным и самоходным кормоуборочным комбайнам загружены на 40-50 %. Кроме этого, склады заводов буквально затарены нереализованной техникой, все свободные площадки предприятий забиты непроданными сельхозмашинами, — знает он. — В случае наличия платежеспособного спроса на технику российские заводы могут в полном объеме обеспечить ежегодную поставку сельхозпроизводителям недостающих 6,1 тыс. тракторов, 6,8 тыс. зерноуборочных комбайнов и 0,9 тыс. самоходных кормоуборочных комбайнов». Однако основная причина недостаточных темпов обновления парка техники — низкий уровень платежеспособного спроса из-за низких цен на зерно на внутреннем рынке и недостаточное финансирование Программы 1432 (основной механизм поддержки спроса на сельскохозяйственную технику, в 2023 году — 8 млрд руб.), уверен Максимкин. Также негативное влияние оказывают высокие ставки по кредитам на приобретение сельскохозяйственной техники и недостаточность финансирования механизма льготного кредитования ее приобретения. 

При создании сельхозпредприятия «с нуля» или 100 % модернизации минимальные расходы на сельхозтехнику (включая КамАЗы, но без оборудования для подработки зерна) за последние два года выросли примерно с $1 тыс. до $1,2 тыс. на гектар, знает Алексей Клецко. «При обрабатываемой в стране пашне в 80 млн га и текущем курсе доллара на смену всей техники нужно 8-10 трлн руб.; при условии смены техники раз в семь лет — это 1,1-1,4 трлн руб. в год, — подсчитывает он. — Очевидно, при повышении утилизационного сбора эта цифра продолжит расти, а ключевая ставка в 20 %+ делает практически бесполезными инструменты лизинга. При общем вкладе сельского хозяйства в ВВП страны на уровне 5,3-6,5 трлн руб. в год и при фокусе регуляторов на инвестиционной привлекательности и приемлемой маржинальности АПК, а также желании отрасли жить в конкурентном мире мы не видим проблем с постепенным обновлением парка». 

В случае реализации сценариев технологической автаркии вопрос только в том, на сколько лет назад будет поставлена задача вернуться, продолжает Клецко. «По нашим оценкам, переход с современной генетики на локальные аналоги только для четырех агрокультур будет означать потерю АПК 250-300 млрд руб. операционной прибыли в год, что осложнит задачу обновления сельхозтехники, — отмечает он. — С учетом уже упоминавшихся текущего уровня ставки ЦБ и растущего утильсбора можно ожидать, что подмеченная Росстатом тенденция роста износа основных фондов ускорится».

Не все могут обновлять парк

Предприятия холдинга «АгроГард» обеспечены техникой на достаточном уровне, говорит гендиректор компании Павел Царев. «Обновлению техники мы уделяем особое внимание. Стараемся не допускать существенного наращивания затрат на запасные части», — рассказывает он. В «АгроГарде» ежегодно анализируют состав техники на продажу, предлагаемые программы trade-in, ищут наиболее рациональные варианты обновления с точки зрения производства и экономики.

В инвестиционном бюджете на 2025 год компанией запланировано приобретение 12 зерноуборочных и одного свеклоуборочного комбайна. «Нам приходится адаптироваться к текущим условиям, — делится Царев. — Ранее мы утверждали инвестиционную программу на три года вперед. С 2025 года переходим на ежегодное утверждение. По парку сельхозтехники все необходимые обновления в будущем году запланированы».

В компании «Тамбовские фермы» говорить об улучшении состояния парка сельхозтехники не приходится: во-первых, кредиты сейчас неподъемные из-за высоких ставок, во-вторых, цены на технику очень сильно выросли, сетует гендиректор Игорь Поляков. По его словам, хорошая сельхозтехника в принципе сейчас малодоступна сельхозпроизводителям, ежегодно обновлять 10 % парка в текущих условиях практически невозможно.

Компания «Флагман» (Краснодарский край) за последние два года на 90 % обновила свой тракторный парк, в числе приобретений — два китайских трактора и один российский. «Европейская техника брендов John Deere, Case, New Holland, Claas сейчас стоит просто катастрофически дорого. Возможно, такую технику и могут себе позволить какие-то компании, но, вероятно, это крупные агрохолдинги, — считает гендиректор предприятия Сергей Зарудко. — К тому же для нее нужны запчасти, которых долго ждать и которые доставляются с двойной наценкой параллельным импортом. Поэтому мы начали переходить на отечественные и китайские машины. Купили технику бренда МТЗ, которая в том числе собирается в России, а также два китайских трактора — от компаний Zoomlion на 170 л.с. и Yota мощностью 220 л.с. Китайской техникой я остался доволен — соотношение цена/качество полностью устраивает. С учетом всех санкционных ограничений и курсовых разниц наш рынок сейчас очень сильно захватывает сельхозтехника из Китая: трактора, погрузчики, в перспективе эта страна хочет активно поставлять нам комбайны». 

Единственный недостаток импортной техники — большой утилизационный сбор, который на нее постоянно увеличивается, продолжает Зарудко. «Например, трактор Yota в прошлом я купил за 8,6 млн руб., а после повышения утилизационного сбора фактически за год его стоимость к настоящему моменту выросла до 12 млн руб. Эта ситуация нам не нравится, так как российская техника пока еще не дотягивает до уровня китайской в плане качества», — рассказывает он.

Активы поизносились

Несмотря на высокие темпы строительства и модернизации производственных животноводческих объектов, около половины молока производится на молочных фермах, износ которых превышает 60%. По данным региональных органов управления АПК, 40% яйца выпускают птицефабрики с уровнем износа от 40 до 60%, а 30% яйца — предприятия с износом более 60%.

В текущих реалиях «Флагман» готов ежегодно обновлять не только 10 %, но даже 20 % парка сельхозтехники, хотя время сейчас непростое, признает Зарудко. «Особенно сильно нашу прибыль урезают экспортные пошлины на сельхозпродукцию. Если бы государство их сняло, нам было бы легче. Я считаю, что их введение не совсем справедливо: пошлины доходили до 5 тыс. руб. на тонну — до 30-40 % нашей прибыли», — оценивает он.

Агрохолдинг «Степь» ежегодно на постоянной основе обновляет парк техники минимум на 10%. Такая ротация позволяет поддерживать рабочие мощности на высоком уровне, рассказал гендиректор компании Андрей Недужко. По его словам, более 80% техники в агрохолдинге российского производства, также в компании уже несколько лет работает собственная большая машинно-тракторная станция с ремонтной базой, которая удовлетворяет не только нужды агрохолдинга, но и оказывает услуги сторонним предприятиям на коммерческой основе.

С 2021 года группа компаний «Терра Нова» начала плановое обновление колесной и прицепной механизации, поскольку на тот момент возраст парка тракторов, самосвалов, прицепной техники составлял более 10 лет. В целом же примерно 60 % подвижного состава (включая навесное оборудование) в хозяйствах было старше семи лет, рассказывает технический директор компании Кирилл Кашкуров. «В последние 2,5 года основной вектор работы по обновлению парка сельскохозяйственной техники для хозяйств группы компаний, находящихся в Ленинградской, Псковской и Самарской областях, — это импортозамещение техники из Западной Европы и Америки и переориентация на продукцию российских производителей и предприятий из дружественных стран, — уточняет он. — За этот период было приобретено порядка 50 единиц новейшей техники — общий объем инвестиций в обновление парка составил около 1 млрд руб.». 

Условия финансирования покупки сельхозтехники отличаются в регионах, где работают хозяйства ГК «Терра Нова», что влияет и на планы, обращает внимание Кашкуров. Наиболее благоприятна ситуация в Ленинградской области: Комитет по АПК региона субсидирует приобретение сельхозтехники с возвратом до 3,5 млн руб. за единицу. «В 2025 году мы планируем замену всего парка старых тракторов европейского производства на трактора российского производства (Кировский завод), а также китайского, — говорит он. — Таким образом, в следующем году в наших хозяйствах в Ленобласти 90 % парка техники будет не старше трех лет». Однако в Псковской и Самарской областях нет таких региональных субсидий, поэтому там компания не может себе позволить обновлять парк техники хотя бы на 10 % в год. 

Основные фонды требуют модернизации

Также Минсельхоз в проекте изменений Стратегии не корректирует показатели по степени износа основных фондов в животноводстве и по отраслям пищевой промышленности, оперируя данными Росстата за 2020 год: степень износа основных фондов в целом по отраслям пищевой промышленности с 2017 по 2020 год увеличилась с 46,7 до 51,6 %.

По мнению Александра Корбута, степень износа основных фондов во всех секторах АПК примерно одинакова. «Экспортная пошлина выкачала огромные деньги у растениеводства, соответственно, они не смогли вложить деньги в обновление парка техники, и ситуация ухудшается. Если радикально ничего не изменится, то через два года мы увидим серьезные проблемы с полевой техникой: плугами, сеялками, посевными агрегатами, — полагает эксперт. — В части тракторов и комбайнов ситуация менее критична, а вот обновление полевой техники идет достаточно плохо. Есть такое понятие, как усталость металла, а вся упомянутая техника из металла, и, если ее своевременно не обновлять, она начнет просто сыпаться». 

В сегменте пищевой промышленности традиционно была очень большая доля импортного оборудования из недружественных стран, отремонтировать его и заменить запчасти достаточно сложно, продолжает Корбут. Приобрести новые установки, например китайские или турецкие, тоже проблематично, потому что придется менять весь технологический процесс. «Когда в цепочке какое-то звено приходится менять, то возникают проблемы на всей технологической линии и по эффективности, и по производительности, и по надежности», — обращает внимание он. 

Реальная степень износа основных фондов с 2020 года, вероятнее всего, увеличилась, поскольку за последние несколько лет АПК столкнулся с рядом экономических и логистических трудностей (санкционные ограничения, инфляционное давление и др.), которые ограничили доступность нового оборудования и финансовые возможности для его обновления, отмечает Владимир Поклад. При этом в условиях нарастающего спроса на продовольственные товары многие предприятия пищевой и сельскохозяйственной отрасли работают на пределе своих мощностей. Это приводит к увеличению износа оборудования. «С другой стороны, дополнительная прибыль может давать возможность обновлять производственные фонды», — добавляет он.

Оборудование пищевой и перерабатывающей промышленности изношено более чем на 60 %, ситуация с 2020 года усугубилась, так как отрасль сильно зависит от импортных технологий, вторит ему Виноградов. «Уровень обеспеченности современным оборудованием и возможность его своевременного обновления зависит от размера и доходности предприятия. В первую очередь такая возможность есть у крупных вертикально интегрированных агрохолдингов, а также у компаний, ориентированных на экспорт», — добавляет он.

Поклад считает, что хуже всего ситуация с износом основных фондов обстоит в пищевой промышленности, особенно в переработке молочной, производстве мясной продукции и хлебобулочных изделий. В растениеводстве также наблюдаются проблемы с обновлением техники, а, учитывая высокий уровень механизации в отрасли, интенсивное использование устаревших машин и оборудования приводит к еще большему их износу.

При этом в рыбохозяйственном комплексе и птицеводстве, по оценке Поклада, ситуация лучше. В первом ситуация относительно стабильна благодаря активной господдержке и программам модернизации флота и рыбоперерабатывающих мощностей. Сектор птицеводства в последние годы активно модернизировался, и степень износа фондов здесь, как правило, ниже, что объясняется как значительным количеством крупных игроков, которые могут позволить себе обновление оборудования, так и доступностью технологий, локализованных внутри страны, поясняет эксперт.

На предприятиях «АгроГарда» состояние основных фондов в норме: вся техника и оборудование поддерживаются в рабочем состоянии, при необходимости производится ремонт или обновление. «Складская инфраструктура обследуется на предмет готовности к каждому новому сезону, при необходимости производятся текущие и капитальные ремонты. Работа по этим направлениям помогает успешно справляться с полевыми задачами и задачами по хранению продукции», — рассказывает Царев.

Условия льготного кредитования сейчас непростые, продолжает он, но предприятия «АгроГарда» обеспечены всеми необходимыми ресурсами для стабильной работы. «Мы надеемся, что те механизмы регулирования экономики и меры поддержки аграриев, которые будут разработаны и утверждены на государственном уровне, позволят продолжать инвестировать в обновление основных фондов, техники, оборудования», — заключает топ-менеджер.

Компания «Тамбовские фермы» пока довольно неплохо себя чувствует в плане работоспособности основных фондов, оценивает Поляков. «Пару лет назад мы их активно обновляли, так как кредиты были дешевые, и техника стоила приемлемо, но буквально через пару лет проблемы будут очень серьезные, если ситуация с кредитно-денежной политикой и доходностью сельхозпредприятий не изменится», — поясняет он. 

Компания продолжает вкладывать средства в обновление основных фондов, так как не может не инвестировать в них вообще, правда, объемы вложений резко сократили. «Из того, что планировали обновлять, обновили только ту часть, которая уже совсем выходит из строя, а то, что еще работает, хотя и неплохо было бы поменять, пока оставили, — рассказывает Поляков. — Совсем не обновлять наши основные фонды мы не можем, но в текущих условиях будем это делать крайне аккуратно, медленно и, по всей видимости, очень долго». 

«Флагман» в 2022 и 2023 годах успел провести перевооружение: закупил трактора, опрыскиватель, навесное оборудование, поэтому, по словам Сергея Зарудко, у компании есть запас — два-три года парк техники и основные фонды можно не обновлять. «Сейчас же технику и оборудование брать в лизинг дорого, банковские ставки по кредитам и вовсе катастрофически высокие для сельхозпроизводителя. Если ЦБ продолжит такую жесткую политику, то мы начнем активно “проедать” то, что когда-то заработали», — думает руководитель. 

«Планы инвестирования в обновление основных фондов, конечно, остаются, но их приходится корректировать: мы все понимаем, в какое время живем, — комментирует Кашкуров. — Однако было бы хорошо, чтобы наши заводы, которые производят трактора и прицепную технику, давали от себя рассрочку платежей, минуя банки и лизинговые компании».  

Бизнесу нужна низкая ставка

По мнению Дмитрия Рылько, в целом риски недостижения плановых показателей Стратегии развития АПК до 2030 года довольно велики из-за падения маржинальности сельскохозяйственного бизнеса. «В текущей экономической ситуации в сельском хозяйстве я вижу, что оно вступает в период стагнации, — оценивает Корбут. — В прошлом году впервые за двадцатилетнюю историю у нас произошло достаточно существенное снижение валового производства продукции АПК. Такое было еще в 2017-м, но там изменение было крайне незначительное — на доли процента. В этом году тоже, полагаю, мы увидим снижение валового производства продукции сельского хозяйства». 

Цель бизнеса — это получение дохода, а если он изымается, то проблемы нарастают, продолжает эксперт. И они возникают не только из-за пошлин, но и из-за тех ограничений, которые регуляторы накладывают на возможность повышения отпускных цен производителей. «Если такие ограничения накладываются на производителей продуктов питания, они будут давить на поставщиков сырья — растениеводов и животноводов, — пытаясь сохранить свою маржу. И в этом случае перспективы становятся не самыми благоприятными», — говорит Корбут.

Недооценка исходного состояния производственной базы и требуемых инвестиций могут стать существенным препятствием для реализации базового сценария Стратегии, считает Виноградов. Сильное давление на инвестиционную активность оказывает высокая стоимость заемных средств и снижение рентабельности агропроизводителей при недостаточном уровне господдержки отрасли. «Объем инвестиций в основной капитал сельского хозяйства в ближайшие годы будет оставаться стабильным, что, учитывая существенный рост стоимости, означает замедление обновления основных фондов, — прогнозирует он. — Сдерживающим факторами являются снижение рентабельности в ряде секторов, рост стоимости и сложности с закупкой оборудования и техники, курс рубля, а также удорожание кредитования». 

Риски недостижения целей базового сценария стратегии высоки из-за недооценки исходного состояния производственной базы, недостаточных инвестиций для модернизации и поддержания текущего уровня предприятий, а также зависимости от импортных технологий и оборудования, перечисляет Владимир Поклад. «Текущая экономическая ситуация, включая высокий уровень ключевой ставки ЦБ, предполагает сдержанную динамику инвестиций в обновление основных фондов АПК. Высокие процентные ставки делают кредиты слишком дорогими для аграриев, а для многих предприятий, особенно средних и малых, привлечение заемных средств становится экономически нецелесообразным, — считает он. — Вероятно, предприятия будут направлять инвестиции в основном на поддержание текущего состояния оборудования и минимально необходимые замены. Масштабное обновление и рост производительности возможны лишь при увеличении господдержки и ускорении локализации производства сельхозтехники». Достижение целей базового сценария Стратегии реалистично, но это требует значительных усилий, добавляет Поклад.

Инвестиционная активность сельхозпроизводителей зависит от нескольких факторов: размера ключевой ставки и стоимости заемных средств, уровня господдержки, общей экономической ситуации, а также стратегий самих компаний, перечисляет Андрей Недужко. «В текущих экономических условиях для аграриев все большее значение приобретают программы господдержки и спрос на них продолжает расти. Агрохолдинг “Степь” в текущих условиях использует все льготные меры господдержки, доступные аграриям», — добавляет он.

Тот уровень, на котором сейчас находится ключевая ставка ЦБ, делает бессмысленными любые вложения не только в сельское хозяйство, но и любое производство, уверен председатель Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельхозкооперативов Калужской области, член «Партии Дела» Бабкен Испирян. «У предприятия есть возможность, ничего не делая, разместить деньги на депозитах и получить прибыль больше 20 %, а не привлекать кредиты под 30-35 %, — поясняет он. — И получается, что инвестировать сейчас нет никакого смысла. Запретительная для любых вложений ставка гораздо сильнее влияет на всю отрасль, чем действия Минсельхоза. Продукция сельского хозяйства который год дорожает на полках магазинов, но аграрии от этого подорожания ничего не имеют, так как прибыль уходит продавцам в торговую наценку. Поэтому нам крайне нужны дешевые и длинные деньги на развитие. От того, какие инвестиции пойдут в отрасль, сейчас очень много зависит».

Чтобы у сельхозпроизводителей появилась возможность инвестировать в поддержание текущего состояния бизнеса, а тем более в его развитие, нужна низкая ключевая ставка, соглашается Поляков. «Даже с учетом того, что есть льготные кредиты, хотя и в очень ограниченным количестве, все равно их стоимость выше, чем была при более низкой ставке, — отмечает он. — Высокая ставка ставит под вопрос дальнейшее существование сельского хозяйства, особенно тех сельхозпроизводителей, у кого основные фонды, в том числе парк техники, сильно изношены».