Аркадий Злочевский: «Любые экспортные ограничения надо снимать, потому что это экономический нонсенс»

Президент Российского Зернового Союза Аркадий Леонидович Злочевский в интервью с корреспондентом «РосАгроЭко» поделился своим мнением о состоянии отрасли.

РосАгроЭко: Какие перспективы от зерновой сделки и почему продлили всего на 120 дней?

АЗ: В тексте соглашения прописано автоматическое продление на 120 дней, если ни одна из сторон не заявила возражений. Продлить на год хотели другие участники, в том числе Турция. А ожидать можно лишь ущерба для российского экспорта зерна.

РосАгроЭко: Т.е. тот рекордный урожай, о котором отчитывается Минсельхоз, просто сгниёт?

АЗ: Урожай идёт на экспорт, отгрузки активизировались, но связано это с небольшим ростом внешних цен и некоторым падением внутренних. При этом никуда не делся дисконт по нашим поставкам, он колеблется в диапазоне от 25 до 32 долларов. В историческом разрезе доходило и до 72 долларов. Это вообще фантастический по масштабам дисконт на наши поставки. Всё это бесспорно наносит ущерб российским поставкам и объёма для вывоза всего имеющегося экспортного потенциала явно недостаточно. Но если даже мы сумеем вывезти 6 млн тонн за ноябрь, это не спасёт ситуацию до конца сезона, так как в первой половине сезона имелись достаточно большие недогрузы. В результате весной нам придётся грузить по 8 млн тонн, а это слабо реализуемо, так как на такой объём у нас нет требуемой инфраструктуры. 6,5 – 7,2 млн тонн мы ещё в среднем способны ежемесячно грузить, но не больше. Кроме того мы входим в тяжёлый для отгрузок период: зимняя погода им явно не благоприятствует. Да и к тому же сейчас встанет малая вода — она просто замерзнёт. Это не значит, что отгрузок зимой не будет вообще, но они не смогут компенсировать недогруженные летом и осенью объёмы. Но до необходимых для экспорта 65 млн тонн дойти будет трудно.

РосАгроЭко: Что ждёт наших сельхозпроизводителей в будущем сезоне при том, что реализовать экспортный потенциал, скорее всего, не получится? Сокращение посевных площадей?

АЗ: Озимые уже отстают от показателей прошлого года. Не катастрофически, но это показательно, при том, что все ресурсы для озимового сева были приобретены по весне, когда экономическая ситуация ещё не была столь страшной. Что будет с яровым севом, время покажет. Но денег у крестьян нет, технологичность посева и так резко упала к нынешнему урожаю, но это компенсировали отличные погодные условия. Я не думаю, что везти будет и дальше каждый год, а любые климатические риски скажутся в первую очередь на валовых показателях из-за нетехнологичного посева.

РосАгроЭко: Как вы считаете, заявленные объёмы урожая соответствуют реальным цифрам?

АЗ: По каким-то параметрам показатели завышены, в том числе по посевным площадям. Мы опираемся на данные, которые получаем от членов нашего союза из регионов. Должен сказать, что происходят просто парадоксальные вещи. Один из наших членов рассказывал, что ему не на все поля хватило ресурсов. И на часть полей он не вносил Аммофоску — удобрение из смеси минеральных компонентов, способное укрепить и усилить рост сельскохозяйственных культур. Просто не хватило денег. Так вот урожайность у этого фермера была выше именно по тем полям, на которые удобрения он не вносил. Но это просто уникальный погодный сезон. А как только не повезёт с погодой, скажется не технологичность посева и недовнесение ресурсов.

РосАгроЭко: Какая ситуация сейчас с минеральными удобрениями и как вы относитесь к квотам на экспорт удобрений?

АЗ: Цены на минеральные удобрения непривлекательные и высокие. Возникает масса вопросов. Я считаю, что любые обременения на экспорт надо снимать, потому что это экономический нонсенс. На экспорте страна получает наибольшую прибыль. И неважно, что мы экспортируем. Экспорт — это главная лакмусовая бумажка конкурентно способности продукции, которую мы производим. Мы на внешних рынках не способны создать тепличные условия для реализации продукции. Реально это сделать лишь на внутренних рынках. И протекционизма для определённой категории продуктов никто не отменял.

Однако если на внешнем рынке у вас готовы покупать на условиях жёсткой и неравной конкуренции, при этом спрос остаётся достаточно высоким, то надо только приветствовать этот крайне выгодный момент для страны. И в первую очередь он крайне выгодный для внутреннего потребителя. Многие не понимают, как это работает и откуда эта выгода появляется.
Давайте посмотрим, как выглядит внутренние цены по экспортоориентированным товарам. Вся логика внутренних цен считается с обратной логикой от импортоориентированных товаров. Импортоориентированные товары рассчитываются по формуле мировая цена плюс логистика. Это, конечно, не бесплатно, и эту логистику потребитель и оплачивает. А вот экспортоориентированные рассчитываются ровно наоборот. Эта та же самая мировая цена на границе за минусом расходов на логистику. То есть из внутренней цены вычитаются расходы на логистику, что крайне выгодно для российского потребителя. Я уже не говорю о налогах, которые получает государство от экспорта, о притоке валюты. А валютный баланс рассчитывается от разницы между экспортом и импортом. Долгие годы вплоть до пандемии мы имели отрицательный нетто-баланс по экспорту и импорту продовольственных товаров. Мы покупали за границей продукты на большие суммы, чем экспортировали. Сейчас мы достигли нетто-положительного баланса и экспортируем на большую сумму, чем закупаем за границей. Это же вещь явно позитивная. И сейчас мы сами вставляем себе палки в колёса, рубя экспорт различными пошлинами, ограничениями и квотами по конкуретноспособным товарам. Это абсурд. Наоборот надо стимулировать и всячески продвигать экспорт.

РосАгроЭко: Как дела обстоят с техникой, что говорят сами аграрии?

АЗ: Мы снизили закупки техники, но главная проблема не в этом, а в запчастях. У нас имеется большой банк импортной техники, которую теперь невозможно обслуживать. Конечно, со временем запчасти найдут дорогу через серый импорт или ещё через какие-то третьи страны. Но стоимость их будет значительная выше, чем была раньше. Также практически закончился сервис по ремонту и обслуживанию этих машин. Это означает, что если комбайн встал в разгар уборочной кампании и раньше его чинил за сутки та же компания Джон Дир в Краснодарском крае, то теперь простой будет исчисляться неделями. То есть комбайн будет простаивать в самую горячую пору. И способов решения этой проблемы практически не находится. В итоге всё скажется на показателях.

РосАгроЭко: Есть ли хоть какие-то оптимистичные прогнозы?

АЗ: Технологические способы решения проблем существуют только с отечественной техникой. Она была в значительной степени укомплектована импортными запчастями. Компания Ростсельмаш к первому января следующего года планирует обеспечить большую часть российских комплектующих из дружественных стран, из того же Китая. Таким образом, позитивные процессы наблюдаются исключительно в этом направлении.

По импортной технике решения нет. Мы наблюдаем, что сейчас налаживаются поставки запчастей через параллельной импорт. Но уже прорабатываются вторичные санкции за такие поставки, что создаёт дополнительные риски и удорожание.

РосАгроЭко: Вхождение новых регионов составило положительную конкуренцию по картофелю. В вашей отрасли есть подобная ситуация?

АЗ: В России в целом отстаёт производство картофеля для промышленной переработки. Но в ситуации с зерном у нас и так излишки, эти регионы в первую очередь производят пшеницу и подсолнечник. Ровно те позиции, по которым у нас огромные излишки. Если бы там кукурузу производили, то было бы куда интересней.