Сроки регистрации новых сортов семян предлагают сократить

По словам экспертов, это необходимо для реализации Доктрины продовольственной безопасности

Чуть более полутора лет назад в России была принята новая редакция Доктрины о продовольственной безопасности. Помимо прочего, в ней содержалось требование довести долю отечественных семян основных сельскохозяйственных культур на внутреннем рынке до 75 процентов к 2030 году. Однако с тех пор международная обстановка сильно изменилась, и российский аграрный сектор столкнулся с новыми вызовами. Как продвигается импортозамещение в сельскохозяйственной сфере и не оставят ли санкции аграриев без семян вовсе, выясняла «Парламентская газета».

Ухода европейских компаний ждать не стоит

Вопрос импортозамещения на самом деле острый, потому что селекционное семеноводство в России до определенного момента развивалось низкими темпами. Так, в 2019 году Министерство сельского хозяйства отчитывалось о том, что 96,7 процента семян сахарной свеклы на отечественном рынке — это иностранные гибриды. Импорт семян кукурузы за аналогичный период также составил более 90 процентов, семян подсолнечника — более 70 процентов. А по данным ученых отделения сельскохозяйственных наук РАН, на 2020 год отечественные товаропроизводители из российской продукции и вовсе были в полной мере обеспечены только семенами озимых зерновых и озимого рапса — их доля составляла порядка 98 процентов.

«Дело осложнялось также тем, что закупались не просто семена, закупался, по сути, полный комплекс по их проращиванию и уходу за ними, — отметил в разговоре с «Парламентской газетой» вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут. — То есть, например, средства защиты от вредителей, разработанные под конкретный гибрид, аналогов которого в России не существует. Или теплицы импортного производства, создающие для конкретных гибридов идеальные условия».

Как следствие этого, за последние годы доля импортных семян на российских посевных площадях только увеличивалась. Яркое тому доказательство — отчет ФГБУ «Россельхозцентр» (есть в распоряжении редакции), в котором приводятся сравнительные показатели высева импортных семян за 2020 и 2021 годы. Так, в частности, доля иностранного картофеля выросла с 61,89 до 65,23 процента, доля сои — с 41,60 до 44,60, кукурузы и ярового ячменя — с 54,48 до 55,13 и с 21,72 до 22,28 процента соответственно.

К настоящему времени ситуация сложилась двоякая. Как следует из еще одного аналитического документа — отчета «Стимулирование селекции и семеноводства сельскохозяйственных культур», подготовленного ФГБУ «Росинформагротех», на российском внутреннем рынке семян сейчас действует порядка 75 иностранных компаний: транснациональный концерн Bayer+Monsanto, Syngenta, Beyo, Sakata, Rijk Zwaan и так далее. По словам опрошенных «Парламентской газетой» экспертов, несмотря на преимущественно европейские корни, эти холдинги вряд ли покинут страну или заморозят здесь свою деятельность.

«Дело даже не в прибыли, — отмечает Александр Корбут. — По разным оценкам, годовой оборот мирового рынка семян составляет порядка 47 миллиардов долларов и доля России в нем невелика — примерно полтора миллиарда. Однако у этих компаний есть один принцип: недопустимы любые действия, которые ухудшают продовольственную безопасность населения мира или любой отдельно взятой страны. Поэтому их ухода и, соответственно, критического проседания рынка семян ждать не стоит».

Науку — под контроль

С другой стороны, такая сильная зависимость от импорта явно идет вразрез с Доктриной продовольственной безопасности, последняя на данный момент редакция которой была утверждена Президентом России Владимиром Путиным в январе 2020 года. Согласно ей, к 2030 доля семян основных сельскохозяйственных культур отечественной селекции должна составлять не менее 75 процентов. По словам собеседников «Парламентской газеты», это возможно, хотя добиться подобного результата будет непросто. В частности, для используемых площадей, как следует из отчетов Минсельхоза, требуется ежегодно производить более 11 миллионов тонн товарных семян (для переработки и производства еды и кормов) и 400-450 тысяч тонн семян высших репродукций. При этом в Минобрнауки России и в подведомственных ему научных центрах и научно-производственных подразделениях, на имеющихся пахотных площадях на данный момент могут обеспечить производство семян высших репродукций и весьма малого объема (1-2 миллиона тонн) товарных семян.

«Мы уже активно ведем эту работу, — констатировал первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Сергей Митин. — В частности, к настоящему времени некоторые крупнейшие научно-исследовательские институты, занимающиеся селекцией, выведены из подчинения Минобрнауки и переданы в подчинение Минсельхозу. Это позволило устранить разобщенность действий и наладить жесткий контроль. Потому что прежде, например, представители институтов отчитывались нам о том, сколько кафедр они создали, сколько подготовили докторов и кандидатов наук, сколько выпустили научных трудов и так далее, а вместе с тем реальная работа на благо продуктовой безопасности страны оставалась как бы за бортом. Сейчас ее удалось активизировать и уже получить первые результаты».

Так, отмечает Сергей Митин, по итогам 2021 года было выведено 29 новых сортов картофеля, на 12 из которых уже заключены лицензионные договоры. Это означает, что они уже введены в оборот. По сахарной свекле было выведено 13 новых гибридов. На девять из них также заключены договоры, а общая доля гибридных семян отечественного производства в общем внутреннем потреблении впервые с середины 2010-х составила 10,6 процента.

Одним словом, можно сказать, что основная ставка сейчас делается именно на науку. По словам Сергея Митина, обеспечение стабильного роста производства сельскохозяйственной продукции, полученной за счет применения семян новых отечественных сортов, во многом может быть получено посредством «перезапуска» реализации подпрограмм Федеральной научно-технической программы развития сельского хозяйства и за счет координации действий научных центров и бизнеса со стороны Дирекции Федеральной научно-технической программы развития сельского хозяйства, подведомственной Минсельхозу России.

Народные идеи — на службу государству

Тем не менее работы впереди еще много.

«До хорошей ситуации нам еще далеко, — констатировал Сергей Митин. — Важно ведь еще понимать, что между созданием нового сорта — картофеля, свеклы, кукурузы, чего угодно — и его выводом в оборот должно пройти не менее трех-четырех лет. И это сугубо технологический срок, обусловленный вызреванием урожая и «размножением» семян, его никак не сократить и не ускорить. А с учетом того, что селекция у нас в стране, как было указано выше, до 2018-2019 годов развивалась низкими темпами, в том числе из-за слабого технического обеспечения указанных научных центров, можно предположить, что на уверенные темпы импортозамещения мы выйдем лишь года через два-три».

Эксперты, впрочем, уточняют: да, сроки вызревания урожая искусственно сократить нельзя. Но можно, к примеру, сократить сроки государственного лицензирования новых сортов.

«Все новые гибриды у нас должны в обязательном порядке проходить регистрацию в Государственном реестре селекционных достижений, допущенных к использованию, — поясняет Александр Корбут. — Между тем на то, чтобы получить все необходимые соответствия, может уйти до двух лет. Вы понимаете, насколько затягивается процедура ввода нового сорта в массовое использование? Почему бы не отменить это требование? Пусть наличие сорта в реестре станет своеобразным дополнительным знаком качества, дополнительной галочкой для потребителя, если хотите. Это позволило бы серьезно ускорить процесс и выводить на внутренний рынок больше отечественных сортов».

Сергей Митин, в свою очередь, отмечает, что действующую законодательную базу (а именно Закон №149-ФЗ «О семеноводстве», регламентирующий в том числе основные положения селекционной работы) существенно изменять не планируется.

«Новая редакция закона, принятая в 2021 году, — это, по сути, новый закон, — заключил сенатор. — Фактически он формирует новые условия для развития отрасли семеноводства. Напомню также, что действовавшая ранее редакция была принята еще в 1997 году и не отвечала требованиям современных реалий отрасли».

Тем не менее, уточнил Сергей Митин, парламентарии продолжат работу по законодательному обеспечению отрасли и готовы к внесению поправок в базовый закон о семеноводстве на основе обоснованных предложений профильного министерства, научного и экспертного сообществ.

Экспорт без переработки

С другой стороны, к проблеме семенного импортозамещения вплотную подступает проблема импортозамещения продуктового. На нее в беседе с «Парламентской газетой», в частности, обратил внимание председатель Комитета Государственной Думы по аграрным вопросам Владимир Кашин (КПРФ).

«Мы, безусловно, являемся экспортирующей державой, — отметил парламентарий. — За прошлый год, например, объем экспорта в денежном эквиваленте составил 38,5 миллиарда долларов. По итогам этого года, я думаю, можно будет смело прибавлять к этой сумме еще миллионов десять за счет хороших урожаев. Однако экспортируем мы много, а вот перерабатываем мало. То есть поставляем в основном сырье. Возьмите, например, пшеницу. За прошлый год мы продали ни много ни мало сорок миллионов тонн. А потом эта же, наша же пшеница приезжает к нам обратно, но только уже в виде печенья, пряников, макарон и другой готовой продукции. Конечно, нам нужно активно работать в этом направлении, больше перерабатывать, насыщать готовой продукцией из отечественного сырья внутренний рынок».

Параллельно с этим, заключил Владимир Кашин, следует озаботиться и вопросом торговых наценок.

«По нашим подсчетам, розничная цена, к примеру, на яблоки, помидоры и огурцы в некоторых торговых сетях превышает отпускную в три раза! — возмутился политик. — Мы уже пытались внести законопроект, согласно которому розничная наценка должна была бы быть ограничена максимум десятью процентами, но пока что Правительство нам его из каких-то своих соображений не одобряет. Так что будем работать в этом направлении дальше».