Сельскохозяйственный ренессанс: как устроено российское фермерство

В нынешнем сельскохозяйственном году Россия может вновь стать крупнейшим экспортером пшеницы в мире и обогнать по объемам все страны Евросоюза вместе взятые – такой прогноз дал на днях Минсельхоз США. По расчетам американских экономистов, урожай пшеницы в России в этом году достигнет 72 миллионов тонн, 30 миллионов пойдут на экспорт. Общий же урожай зерновых может и вовсе составить рекордные 114–118 миллионов тонн, такие цифры приводит Российский зерновой союз.

Сельское хозяйство второй год подряд остается локомотивом российской экономики, это одна из немногих отраслей, где наблюдается стабильный и энергичный рост. Увеличиваются посевные площади, в отрасль приходят все новые игроки – как крупные концерны, так и частные фермеры.

Мы отправились в сердце Черноземья – Курскую область, – чтобы понять, на чем строится российский сельскохозяйственный ренессанс.

Дело не в деньгах, а в людях

— Вот за этим пригорком и стоял наш дом, а вот там был пруд, куда мы мальчишками бегали, сейчас там уже заросло все. А дальше за ним – моя гречиха.

Геннадий Дивавин, сидя за рулем джипа, объезжает свои поля в окрестностях местечка Свобода. Пшеница уже практически убрана, но в ближайший месяц отдыха не предвидится: предстоит убирать люпин, гречиху, лен. В 2008 году предпринимателю наскучил торговый бизнес, которым он занимался в Москве, и он принял решение купить землю в родной деревне и заняться сельским хозяйством. За эти 8 лет его владения увеличились с 300 до 1500 га.

— Других вариантов, кроме этой земли, я не рассматривал. Я ведь тут вырос. Тут я не только занимаюсь сельским хозяйством, я, можно сказать, инвестирую в социальную сферу. Где-то дорогу сделать, где-то людям помочь. Это все близкие люди, многие – мои родственники.

В команде Геннадия Дивавина 15 человек. Кто-то из местных, некоторые каждый день приезжают из областного центра – Курска.

— До того, как прийти ко мне, некоторые из них сидели вообще без работы, некоторые трудились в каких-то госучреждениях на очень маленьких зарплатах — от 6 до 10 тысяч рублей. У нас зарплаты в несколько раз больше, на уровне московских, в общем-то.

Геннадий Дивавин не единственный фермер в Свободе, все поля в округе обрабатываются и засеиваются, свободной земли практически не осталось, и это, конечно, сильно отличается от картины десятилетней давности.

— У нас земля самая чистая среди других крупных стран-сельхозпроизводителей. В советское время ведь почти не использовали какую-то сильную химию — гербициды, удобрения — и землю не портили. Так что нам надо делать упор на экопродукты. Только вот в отличие от Европы такой индустрии пока нет: есть какие-то одиночки, создающие экофермы, продающие небольшое количество продукции, но не более. Выращивать экологически чистую еду дорого: вместо тех же гербицидов нужна механическая обработка, а это техника, горючее, рабочая сила. Поэтому такие продукты и стоят дороже.

Не трожьте санкции!

Курская область не самый южный регион, местное зерно – в основном фуражных сортов, для производства хлеба не годится. Но фуража тоже с каждым годом требуется все больше. Причина – растущий рынок мясомолочки: традиционно отстающая отрасль получила новый толчок благодаря продуктовым контрсанкциям.

— Санкции стали, конечно, огромным подспорьем. Если их снимут, все может очень быстро измениться. Вот ввели эмбарго на американскую сою – все сразу перешли на люпин, который у нас хорошо растет. Только за последние два года в Черноземье построено несколько комбикормовых заводов, работающих именно с люпином. У меня за неделю пять звонков: спрашивают, какой будет урожай, записывают телефон, спрос очень большой.  Санкции нельзя снимать ни в коем случае! Мы сами все обеспечим, еще два-три года и закроем все позиции. Сейчас пока по мясу крупного рогатого скота есть отставание небольшое, вот тут как раз нужна помощь государства. У производства мяса и молока очень длинный цикл производства, затраты серьезные: коровники, доильные машины и так далее. Нужен длинный дешевый кредит.

Недостаток оборотных средств и недоступные кредиты – главная головная боль фермеров.

— Для своего торгового бизнеса в Москве я могу брать кредиты под 14%, для сельского хозяйства сейчас это 17-18%. Даже в государственном Россельхозбанке, который по идее для этого и предназначен. Все банки, как ни крути, заточены на коммерческий интерес. И Россельхозбанк тоже. Но фермеры идут, берут деньги, потому что в другом банке их в принципе не дают, в них нет специалистов по оценке рисков в сельском хозяйстве, менеджеров и так далее.

На базе Геннадия Дивавина идет активная стройка: вдобавок к существующему зернохранилищу возводят еще два. Кроме того, фермер купил собственный небольшой комплекс очистки зерна. На стройку сейчас уходит практически вся прибыль.

— Фермерское хозяйство пока в принципе не может быть инструментом извлечения прибыли. Все, что мы зарабатываем – я имею в виду частных фермеров, – мы автоматически инвестируем в дальнейшее развитие. Сколько в России существует фермерство? Ну, допустим, 25 лет. А на том же Западе это уже поколения, там есть хозяйства со столетними историями. У нас все еще очень недоинвестировано – не хватает хранилищ, сооружений для очистки зерна, техники, да тех же дорог. Газ, электричество – это все тоже нужно подводить самому. Так что в ближайшие двадцать лет все, что будет зарабатываться, будет вкладываться обратно в дело.

Экспорт будет расти

В этом году благодаря почти идеальным погодным условиям – в центральной России лето было жарким и влажным – местные фермеры установили новый рекорд по урожайности пшеницы: 45 центнеров с гектара. В СССР отличными считались показатели 15-17 центнеров. По мнению Геннадия Дивавина, все это создает благоприятные условия для наращивания экспорта: излишки, ненужные внутреннему рынку, можно очень выгодно продавать за границу.

— Все, что можно продавать за рубеж, я бы продавал за рубеж, цены там реально выше. Внутренний рынок у нас перенасыщен сельхозпродукцией, и с каждым годом это будет усугубляться. У фермеров сейчас появляется возможность инвестировать в урожай: покупать удобрения, средства защиты растений. Погода тоже пока способствует, я думаю, если не будет каких-то погодных катаклизмов, урожайность будет расти и дальше – примерно на 5% в год, причем примерно на протяжении десяти лет.
Сам Геннадий Анатольевич два года назад наладил экспорт гречихи в Сербию. Там она является практически "вторым хлебом", поэтому спрос на нее никогда не падает.

— В Сербии очень много продуктов из гречихи: там гречишный хлеб, например, очень популярен. В прошлом сельхозгоду я поставил туда примерно 500 тонн гречихи, в этом будет 1000, мне пришлось даже докупать на стороне, моей собственной не хватило. Премия при экспорте довольно высокая. Раньше мы гречиху за 7 рублей продавали, а теперь у меня премия к внутреннему рынку – 10 рублей. Так что я бы советовал фермерам не стесняться, а смело осваивать новые рынки.